Письма из Тартара - страница 19
Однако Искандер хорошо владел и саус, и светлым краи, и позднеимперским языком — само собой, тоже.
Дезмонд едва заметно улыбнулся и очертил кончиками пальцев вырезанные на мягком металле буквы.
— Неудивительно, что ты не знаешь этого языка, — сказал он вслух. — А слова… не несут в себе угрозы. Здесь написано: «Беги за солнцем».
— «Беги за солнцем…» — повторил Искандер и нахмурился, тщетно пытаясь вспомнить, где мог слышать эти слова. Они отдавались едва заметным ощущением де жа вю, но понять, к чему относится это чувство, он никак не мог.
— Как моя рана? — продолжая улыбаться, Дезмонд поднял взгляд на его лицо. Он не сомневался, что перелом заживёт через пару дней.
— Плохо, — к его удивлению ответил о’Доэрти. — Ты не только серьёзно повредил кость, но и порвал связки.
Иарлэйт помолчал, не зная как продолжить:
— Многие после такой раны уже не могут владеть рукой.
Дезмонд молча смотрел на него, не до конца доверяя его словам. Очевидно, медицина этого мира была весьма слаба. Наверняка по возвращении в орден ранение удалось бы залечить без проблем. И всё же… от слов Иарлэйта по спине пробежал холодок. Если чего-то Дезмонд и боялся, то это оказаться беспомощным. А парализованная рука не позволила бы ему держать в руках оружие. «Хуже некуда», — подумал он про себя. Скользнул взглядом к амулету, раздумывая о том, что стоило бы поспешить с возвращением… И тут же отбросил эту мысль, потому что перед мысленным взором его появилось неприятное лицо мужчины в белом плаще.
— Я справлюсь, — спокойно сказал он.
— Очень надеюсь, — напряжённо ответил Иарлэйт и принялся накладывать повязку назад.
Какое-то время Дезмонд продолжал пристально наблюдать за его движениями, а затем негромко спросил:
— То, как ты меня лечил. Часто ли такие навыки встречаются на вашей Земле?
Искандер вздрогнул и замер, не глядя на него. То, как Дезмонд произнёс последние слова, и то, как он задал этот вопрос, заставляло увидеть в сказанном двойном смысл. Но Иарлэйт по-прежнему не знал, кто перед ним и можно ли этому человеку доверять.
— Я владею особыми навыками целительства, — он приподнял лицо и мягко улыбнулся, но взгляд лорда оставался пристальным и холодным, как будто он ожидал реакции Дезмонда на свои слова.
— Эти навыки часто называют магией, — ответил тот. Слово, которое скользнуло на язык благодаря переводчику, по-разному звучало на языках разных планет. Смысл его, тем не менее, был один — то, что нельзя объяснить. То, что умели в Империи, но больше не умеет почти никто.
— Я не верю в магию, — с деланой задумчивостью произнёс Иарлэйт, но взгляд его оставался таким же внимательным, как и прежде. Он не врал. С самого рождения Искандер был уверен, что любое явление можно объяснить. Тем более он кое-что знал о том, как объяснить то, что на Земле считают «магией» — использование внутренних и внешних энергий, чтобы вызвать огонь или холод, заставить мускулы расти быстрей — или стареть медленнее.
Так и не дождавшись ответа Дезмонда, он в последний раз проверил, хорошо ли лежит повязка.
— И всё-таки тебе нужно отдохнуть, — повторил он. — Не заставляй меня ставить охрану у твоих дверей.
— Если ты собираешься покинуть меня до завтра, то я точно не выдержу и сбегу.
О’Доэрти хмыкнул.
Подумал и ответил:
— Я ещё зайду. Мне тоже о многом хотелось бы с тобой поговорить. Так что не спеши убегать — иначе я тебя не найду.
Больше ничего не говоря, он направился к дверям, и даже когда те закрылись у лорда за спиной, Дезмонд ещё какое-то время сидел неподвижно и смотрел ему вслед.
========== 7 ==========
Однако тем вечером лорд о’Доэрти больше не пришёл.
Дезмонд всё равно не смог долго лежать в кровати и скоротал вечер, разглядывая карты звёздного неба, лежавшие на письменном столе. Сделаны они были весьма неплохо, несмотря на то, что стоявший рядом телескоп никак не годился для точных измерений. Очевидно человек, обитавший здесь, скрупулёзно и старательно подходил ко всем расчетам. И в то же время Дезмонду показалось, что эти расчеты делал не Иарлэйт. Угловатые и крючковатые буквы никак не вязались в голове младшего магистра с образом тонких пальцев и точёного лица. Изредка в бумагах встречались и другие пометки — сделанные убористым почерком с заострёнными вензелями и росчерками. Дезмонд не мог сказать с уверенностью, но всё же ему казалось, что именно эти буквы писал о’Доэрти.