Письма из замка дракона. Том 0/3. Спойлер-конспект - страница 10

А может, беседа всё же осталась личной? Разве может быть что-то более личное, чем то, какие компьютерные игры ты любишь?!

Под эту неопределённой степени личности тему каждый из них и про себя как-то рассказал. Но это заняло у них, вместе с компьютерными играми, сперва весь вечер; девочка между делом показала мальчику дом, точнее, занимаемый ею первый этаж, в котором, кроме функциональной комнаты, комнаты для обучения и работы и спального бокса, очень маленького, в котором узкая откидная кровать, будучи разложена, занимала практически всё место, был ещё целый балетно-гимнастический класс! Огромный, весь в зеркалах и окнах, с ровным и гладким деревянным полом, совершенно роскошный; редко в каком современном доме можно было найти нечто подобное. В нём мальчик и остался ночевать на гимнастическом мате – было бы хлопотно проводить его много раз туда-сюда мимо сигналки, сказала она, умолчав про то странное открытие, что сигнальная сеть его не заметила. Мало ли, вдруг показалось, в конце концов, она же сама в этот момент старалась сделать так, чтобы она его не заметила! Про компьютерные игры они проговорили и весь следующий день, и ещё половину третьего дня. Они и часть ночи прихватывали, несмотря на настойчивые уговоры сетевого воспитателя, который про гостя не знал. Да и не часть бы прихватывали, а всю, ведь о компьютерных играх говорить и в них играть можно и все шестьдесят четыре часа в сутки. Но сон сам берёт своё рано или поздно.

В середине третьего дня они временно окончательно выдохлись, успев за это время основательно познакомиться. Как-то между делом.

Хотя операцию, при которой ребёнку вставляли чип для подключения к виртуальной реальности, создаваемой сетью, делали ещё в младенчестве, в детстве никого в виртуал свободно не пускали. Кому это нужно – получить ни на что не годного получеловека, не собирающегося ничему обучаться, потому что всё, чего он хочет – это жить в виртуале, где можно выбрать себе любое окружение и любую жизнь. В конце концов, правда, это и получалось, но сперва человек должен был получить какое-то образование и развить мозги, усвоить какие-то полезные навыки и развить руки, позаниматься физкультурой и развить хоть немного своё тело и так далее.

Сетеботы-воспитатели, созданные и контролируемые сетеразумом, очень дозированно допускали использование виртуала для обучения. Такое обучение всегда очень нравилось и воспринималось как игра, всё равно, насколько сложным оно было. Учителя использовали его как награду за хорошее поведение и старательное обучение, которой можно было лишить за непослушание, отсутствие прилежания на других уроках, проводимых в традиционном древнем стиле, и так далее.

Но всё-таки, пусть только как награда, пусть немного, виртуал использовался. При этом сетеразум узнавал, кто из детей, к их несчастью, или, на самом-то деле, к счастью, не способен полноценно включаться в виртуал. То есть жить там, как в реале. Они были на всю жизнь обречены останавливаться на стадии примерно шлема дополненной реальности, когда жить в неполноценном, по ощущениям, виртуале помогает собственное воображение, но в реальность происходящего меньше веришь, чем не веришь. Эти обречённые жить в реале и были элитой, как их называли остальные, или прóклятые, как считали они сами.

* * * *** * * *

Девочка Ана была из их числа. Её, как и прочих элитных детей, отделили от сверстников, поместили в лучшие условия и воспитывали и обучали отдельно. Ей, как и многим прóклятым, хорошо давалось программирование, которое и должно было стать её профессией. По большей части сетеразум обновлял составлявшие его программы сам, но в некоторых случаях хитрости самообучающихся нейронных сетей не хватало для решения, требующего настоящего творчества, эффективнее оказывался всё-таки человеческий разум. По крайней мере, так предпочитали думать сами программисты. Правда, в процентном отношении таких случаев становилось всё меньше; но сетеразум развивался вглубь и вширь, и программистов всегда не хватало.

Так что предстоящая девочке жизнь совершенно ясна. Она уже и сейчас, по сути, работает как программист, в порядке профессионального обучения, так же будет и дальше. Не суждено ей попасть в суперэлиту, от управленцев и функционеров требуются другие способности, впрочем, она про них почти ничего не знает. В работяги она точно не попадёт, это только для способных жить в виртуале. Скорее всего, за ней сохранят нынешний дом, точнее, этаж, и мини-парк возле него. Только наивный представитель класса работяг мог принять его за настоящий лес, да ещё ничейный.