Письмо из будущего - страница 17

— Да ты философ! — засмеялся я. — Ладно, уговорил. Когда идем?

— Пошли сейчас.

— Сейчас? — Я заколебался. — Может, завтра?

— Ага. А завтра ты опять найдешь какой-нибудь повод не ходить.

— Ты просто невыносим!

— Привыкай!

Седа жила в нескольких кварталах от нас. Я раньше пару раз видел ее, проходя мимо ее дома, когда еще не знал, что она там живет.

Через какое-то время мы прибыли на место. Дом почти ничем не отличался от соседних домов — скромный и однообразный. Ворота были закрыты. На улице — ни души. Только мы одни. Я почувствовал себя неуютно около ворот чужого дома.

— Слушай, — сказал я, — мы тут стоим у дома совершенно чужой улицы. Кто-нибудь нас увидит, подумает, что мы грабители какие-нибудь.

Муслима это развеселило.

— Ну знаешь! Я понимаю, если бы мы тут ночью ошивались. До нас никому дела нет! Чего ты беспокоишься?

— А Седа что подумает, когда она нас тут застанет?

— А что подумает? — развел он руками. — Подумает, мимо проходили.

— Давай хотя бы от дома отойдем.

— Это можно.

Мы отошли немного в сторону от дома, чтобы при выходе из него нас не было видно, и стали ждать. Так мы простояли целый час. Из дома никто не выходил. Я начал терять терпение.

— Слушай, — сказал я, — пойдем домой. Я сомневаюсь, что она вообще дома.

— Еще немного подождем.

— Мы зря только время потеряем. Говорю тебе, там не только ее, там вообще никого там нет.

— Откуда ты знаешь? Сейчас постучимся и выясним.

Он повернулся идти, но я быстро схватил его за руку.

— Ты что, с ума сошел?!

Муслим рассмеялся.

— Да шучу я.

— Эти твои шуточки! Пойдем уже! Потом придем.

— А когда это твое "потом" будет?

— Мы что, весь день тут простоим? Можем еще ночевать будем?

— Если надо — заночуем. Мне уже самому интересно, как она выглядит.

— Если надо — ты и…

— Беслан? — услышал я голос Седы.

Я опешил, не понимая, откуда донесся голос. Сначала я подумал, что мне послышалось. Взглянув за спину Муслима, я увидел ее. Она стояла напротив ворот своего дома. Должно быть, она вышла, услышав на улице наш разговор.

Мне польстило, что она знает мое имя.

— Привет! Ты что тут делаешь?

Я как всегда остолбенел и был не в силах вымолвить ни слова. Дул легкий ветерок, из-за чего домашнее платье, одетое на ней, плотно прилегало спереди, выделяя контуры ее тела. Это совсем выбило меня из колеи.

"Соберись! — сказал я сам себе. — С тобой же Муслим! Пусть он не думает, что ты слабак!"

— Привет, Седа! — услышал я собственный голос. — Да я… это… мимо с моим другом проходил. Думаю, вдруг Седу увижу.

Муслим глянул на меня. В его взгляде читалось: "Что ты несешь?!"

Действительно, что я несу? Я же себя почти выдал!

Седа, казалось, не совсем поняла, что я имел в виду, но мило улыбнулась. Я уже не знал, как выбраться из этой неудобной ситуации, которую сам же создал. И тут на помощь пришел Муслим:

— Это ты про нее говорил, когда мы шли мимо ее дома?

— Э-э-э… да, — ответил я.

Он обнял меня за плечо и подошел вместе со мной к Седе.

— Он мне говорит, — сказал он, обращаясь к Седе, — здесь живет моя самая красивая одноклассница. А я ему, может, зайдем, поздороваемся. А он такую истерику закатил, ты что, с ума сошел, и все такое прочее. Шуток не понимает. — Он подмигнул ей.

Улыбка Седы стала еще шире. Было заметно, как она покраснела.

— А я разговоры услышала, — заговорила она, — подумала, отец вернулся.

Муслим незаметно ткнул меня в бок, мол, открой рот.

— Как дела? — спросил я ее.

— Отлично! Ты, оказывается, умеешь говорить?

Я не нашел, что ответить. На помощь опять пришел Муслим:

— Представь себе! Я сам удивился, когда оно заговорило!

Седа засмеялась. Это сняло мое напряжение. Я и сам засмеялся. Муслим оставался невозмутимым, словно он сказал что-то серьезное.

— А вот этот длинный язык, — сказал я, указывая на Муслима, — принадлежит моему другу, Муслиму.

— Очень приятно, — улыбнулась она. Затем повернулась ко мне. — А как твои дела?

— Нормально.

— Мы с тобой даже не разговаривали толком. Только привет и пока.

— Да я, это… никак не решался к тебе подойти.

— А почему? Я же не кусаюсь.

— А ко мне ты сразу решился подойти, — вставил Муслим, — когда мы только познакомились.