Питер Пауль Рубенс - страница 7

Создавая знаменитые сцены охоты, Рубенс играл на чувствах публики, заставляя ее сопереживать происходящему, а также использовал неподдельный интерес народа к экзотическим животным. Европа в XVII веке только открывала для себя мир других континентов. Лишь очень немногие воочию видели настоящих мавров, арабов, гиппопотамов, а также африканских жирафов, индийских слонов или бенгальских пиров. Рубенс был одним из тех, кто наблюдал подобную экзотику в зверинцах вельмож, на которых он работал или с которыми встречался в ходе своих дипломатических миссий…

Большинство из работ этой серии было создано мастером главным образом для развлечения высокопоставленных зрителей и знатных горожан.

Несмотря на довольно неблагоприятную политическую ситуацию, деятельность художника на протяжении 1620-х поражает своим разнообразием. Он руководил работой граверов и живописцев в своей мастерской, оформлял книги различной тематики для издательства, делал картоны для шпалер, выполнял эскизы для скульптурных проектов и различных изделий художественных ремесел.

В 1621 Рубенс получил свой самый важный в жизни заказ, который принес ему международную славу.

В январе 1622 художник отправился в Париж, чтобы выполнить договор, заключенный с Марией Медичи — матерью Людовика XIII, — написать картины для двух галерей нового Люксембургского дворца. Одна часть полотен должна была представлять события из жизни королевы, другая — сцены, рассказывающие о правлении ее покойного супруга Генриха IV (эта часть заказа осталась не исполненной). Программа изображений четко составлялась самой королевой, а в интерпретации сюжетов, их последовательности, а также порядке размещения фигур в композиции художнику предоставлялась значительная свобода.

Исторический цикл «Жизнь Марии Медичи» (1622–1625, Лувр, Париж) является исключительным. Сохраняя достоверность в изображении героев, обстановки и костюмов, Рубенс обогатил композиции многочисленными аллегорическими и мифологическими персонажами. Так, в сцене, где Генрих IV получает портрет Марии, присутствуют два крылатых амура, олицетворяющих собой любовь и супружество. Они держат перед монархом достаточно приукрашенное изображение невесты. За всей этой сценой благосклонно наблюдают Юпитер и Юнона.

В двадцати четырех больших панно художник рассказывает о политических событиях, происшедших во Франции в начале XVII века. Каждая картина, вошедшая в серию, представляет собой самостоятельное произведение, но вместе с тем является частью общего замысла. Все полотна цикла отмечены театральностью, роскошной пышностью и декоративностью — чертами, характерными для искусства барокко. Монументальный строй композиций, эффектные архитектурные или пейзажные фоны, приподнятый колорит определяют несравненные декоративные качества картин. Для выполнения заказа живописец был вынужден привлечь своих учеников.

В середине лета 1626 счастливого и успешного художника постиг тяжелейший удар судьбы. В возрасте тридцати четырех лет, вероятно, во время эпидемии чумы, скоропостижно скончалась его горячо любимая супруга Изабелла.

Все шестнадцать лет совместной жизни она была его верной подругой, которая незаметно и скромно держалась в тени художника, поддерживая его во всех начинаниях. Изабелла родила Рубенсу троих детей: дочь Клару Серену, которая умерла в возрасте двенадцати лет, и двоих сыновей Альберта и Николоса.

Смерть жены стала страшным испытанием для живописца. Он был неутешен в своем отчаянии. История сохранила для нас письмо Рубенса своему другу Пьеру Дюпюи, датированное 15 июля 1626: «Поистине я потерял превосходную подругу, которую я мог и должен был любить, потому что она не обладала никакими недостатками своего пола; она не была ни суровой, ни слабой, но такой доброй и такой честной, такой добродетельной, что все любили ее живую и оплакивают мертвую. Эта утрата достойна глубокого переживания, и так как единственное лекарство от всех скорбей — забвение, дитя времени, придется возложить на него всю мою надежду. Но мне будет очень трудно отделить мою скорбь от воспоминания, которое я должен вечно хранить о дорогом и превыше всего чтимом существе. Думаю, что путешествие помогло бы мне, оторвав меня от зрелища всего того, что меня окружает и роковым образом возобновляет мою боль».