Плач - страница 53
Моя задача — собрать доказательства, ради этой цели и создан этот блог. Ради торжества закона в отношении Ноя.
Со времени его исчезновения прошла неделя. Вот два комментария из тех, что появились тут за это время. Почему она совсем не ищет своего малыша? После того как он исчез, она заперлась в доме свекрови — что это вообще за женщина, если она даже не пытается его найти?
В телевизоре она была такая отчужденная. Даже не плакала. Что это вообще за женщина, если она даже не плачет?
Я жду ваших комментариев.
А если у кого-нибудь есть информация или соображения, которыми вы хотели бы поделиться со мной лично, пожалуйста, пишите мне на почту iusticefornoah@hotmail.com
Конфиденциальность гарантирована.
Возможно, если бы не жар, Джоанна не стала бы немедленно заводить себе новый почтовый адрес и выходить на связь с блогером.
Кому: justicefornoah@hotmail.com
От: anonymoussympathiser@gmail.com
Дорогой блогер
Потный большой палец дрожал — Джоанне не сразу удалось набрать письмо на экране телефона.
Вы правы. Она безнравственная женщина. У меня есть сведения из проверенных источников, но я пока остерегаюсь раскрывать свое имя. Как вы можете мне гарантировать, что я ничем не рискую, передавая вам информацию?
Ответ пришел через три минуты, все эти три минуты Джоанна провела, свернувшись под одеялом и давясь рыданиями.
Если ваша информация представляет интерес для поисков, она будет опубликована в блоге под именем Аноним 1. Ваше имя сохранится в тайне.
Большой палец набрал ответ на экране.
Спасибо. Сегодня утром Джоанну Линдси видели при очень странных обстоятельствах: ее переносили через дорогу соседи, которые утверждают, что она разговаривала с деревом. Сумасшедшая! Она принимает сильное успокоительное.
— Дорогая, что ты там делаешь?
Алистер стоял у кровати и стаскивал с нее одеяло.
Когда он вошел?
Она затолкала телефон себе под бок.
— Ничего.
— Все наладится, я обещаю.
Он поцеловал ее раскаленный лоб.
— О боже, солнышко, ты прямо горишь. Отдыхай, моя хорошая, отдыхай. Все наладится. Ты ведь знаешь, как крепко я тебя люблю?
На следующий день жар усилился, и она понятия не имела, что там происходит — за пределами комнаты. Алистер и Элизабет по очереди поили ее водой и кормили супом с ложечки. Они передавали ей сообщения от Кирсти, коллег и дальних родственников.
Алистер давал ей лекарство.
— Нет, это не пенициллин, солнышко, тсс, тихо, тихо, это валиум, а вот это — антидепрессант, а это — ко-кодамол, — говорил он, выкладывая таблетки ей на язык и вливая в рот жидкость из ложки.
У нее не было сил сопротивляться, но она знала, что эта жидкость — антибиотик. Всякий раз, когда Алистер наливал его в ложечку и пытался дать Джоанне, она вспоминала о том, что наделала, и горло судорожно сжималось.
В тот вечер Алистер наполнил для нее ванну в смежной с их спальней ванной комнате, помог забраться в воду, вымыл ее губкой, помог выбраться и насухо обтер полотенцем.
Когда он оставил ее на ночь одну, чтобы выспалась как следует, из-за жара у Джоанны начались галлюцинации. Стоило ей открыть глаза, как предметы соединялись друг с другом прямыми линиями: дверь — коробка — окно, подбородок — подушка — грудь, стол — книжный шкаф — торшер. Даже когда она закрывала глаза, отпечаток линий оставался на сетчатке. Джоанна была слишком слаба, чтобы задаваться вопросом, почему это происходит, но она видела треугольники — повсюду.
И образы из прошлого. Живые, цветные, знакомые на ощупь: мягкое белое боди Ноя прижимается к изгибу локтя Джоанны на сиденье номер 17Н, его губы — тоже мягкие, и она раскрывает их пальцем, чтобы убить его ядом, налитым в ложечку.
Может, это и в самом деле посттравматическое стрессовое расстройство? Связь с реальностью у нее уж точно была нарушена. Посреди ночи она отправила блогеру новое письмо.
Я располагаю сведениями о том, что она не поднимается с постели. Говорят, у нее галлюцинации. Ей мерещатся всякие вещи!
Спасибо за письмо, — ответил блогер. — Пожалуйста, держите меня в курсе, если узнаете что-нибудь еще. Я обещаю, что сохраню ваш адрес в тайне.
Два дня спустя у Джоанны все еще не было сил подняться с постели. Она лежала в кровати, разглядывала комнату, замечала детали. Комната была ярко-синяя, большое окно выходило в сад позади дома. На окнах ярко белели жалюзи, которых не открывали с тех пор, как Джоанна заболела. Это была бывшая детская Алистера, до сих пор заполненная его вещами. На комоде в идеальном порядке красовались крикетные и футбольные трофеи. На полках стояли книги по истории и политике и богатая подборка Стивена Кинга. Герб Робертсонов висел в тяжелой дубовой раме, и на нем значилось