Пламя - имя моей любви - страница 2
— Здравствуй, Юленька! — раздался громовой бас тети Гали над моей головой.
— Здравствуйте! — хриплым ото сна голосом прошипела я, а мысленно добавила: "Не спится же тебе… миссис Ватсон, блин". Правда, говорят, что несколько преступлений было раскрыто благодаря бдительности "слабослышащей" тети Гали. Зажав нос пальцами, я сходила в туалет. Туалетная бумага у меня всегда лежит в заднем кармане в шортах, так сказать для ежедневного утреннего моциона. Зевая, приплелась обратно, умылась, втолкнула в себя кружку горячего чая и стала одеваться. Никаких шпилек, юбок, белых брючек. Когда я ехала сюда, то имела слабую надежду на то, что меня посадят в местной конторе ксерокопировать бумажки. Ни фига. Полина Афанасьевна, главный агроном ТОО решила передать мне все свои знания, приобретенные за половину жизни. Так что я с утра до ночи как ишак насалась с ней по полям. Я натянула облегченные штаны шаровары, так как пекло в полях было приличное, надела голубую футболку, волосы собрала в хвост. На ноги нацепила тряпочные ботиночки. Сандалии и шлепанцы проваливались на полях в землю. Перед выходом глянула на свое отражение в зеркале. Подумала, нужно ли красить ресницы? И решила — не нужно. Спотыкаясь, поплелась по главной улице, на которой, кстати, не было асфальта, в сторону здания акимата. Лично я это дело называю конторой. Там мы по утрам с Полиной Афанасьевной встречались, решали дела насущные и гнали в поля.
— Юльчик, привет! — догнала меня Кристина. Еще одна "жертва" бюджетного обучения. Только она зоотехник. Уж лучше проверять, как глубоко посеяли зерно, чем смотреть, как доят коров и таскают их какашки.
— О, привет, Кристинка. — Ты пойдешь в субботу на ДИСКОТЕКУ? — смеясь, спросила она.
О Боже… До сих пор я всегда отмазывалась от этого мероприятия. Я сморщилась.
— Не хочу…
— Юль, да ты хоть раз сходи! Знаешь, как классно! Ну, конечно, нет бармена, и не продают мохито, но весело, серьезно говорю тебе!
— Да я верю… Только… ты же знаешь, я в субботу пока приеду с работы, пока схожу в баню, мне уже ничего не хочется…
— Ну да, конечно, девушке двадцать один год и ей хочется в субботу летом сидеть дома, что ты мне рассказываешь? Просто у тебя депресняк, тоска по городу так сказать… Кристина продолжала меня уговаривать. На самом деле городской я себя не считала, так как родилась и росла до двенадцати лет в такой же деревне. А потом, когда не стало папы, мы с мамой переехали в город. И знаете, занятия танцами, походы по музеям и театрам все-таки возвышают тебя на какую-то ступень. В разговоре с деревенскими жителями мысленно поправляешь их ошибки в словах, критикуешь их одежду. А они смотрят на тебя, как на городскую выскочку. У меня раньше возникала тоска по деревне, как поется в той песне:
Но сейчас я понимаю, что мы, проживая в городе со всеми удобствами, посещая кинотеатры и так далее, любим деревню издали, это как читать стихи Есенина и представлять: ах было бы здорово упасть в траву и смотреть на солнце, порыбачить на реке… И это правда здорово! Только если ты приехал в гости в деревню, либо представляешь себе все это, сидя на керамическом унитазе, или лежа на диване в благоустроенной квартире. А жить здесь… Нет, я уже точно никогда не соглашусь на коров, свиней, огород и так далее. Кристинка, видимо потеряла всякую надежду, уговорить меня на что-либо, шла молча, только иногда зевала.
— Расскажи хоть какие-нибудь сплетни, — попросила я. Мы уже приближались к конторе.
— Ну… За Алмагуль ухаживает Булат…
— Тоже мне новость, даже я, сидя дома, это знаю!
— Откуда?
— От теть Гали, ясен пень! — она правда только вчера рассказала, что местный тракторист Булат положил глаз на Алмагуль, дочку продавщицы из нашего сельпо, вернее из продуктовой его части. Теперь вся деревня гадала, что будет дальше, так как Алмагуль еще ни с кем не встречалась, а лет ей УЖЕ (это цитата тети Гали) двадцать четыре.
— А-а-а… Ну что еще… Наташка Северянских опять из себя строит королеву…