Платиновая карта - страница 36
Турецкий придвинул к себе телефон.
— Вы знаете, где живет этот Свиридов? — спросил он.
Эльвира Геннадьевна покачала головой:
— Нет. И никогда не знала.
— А где он сейчас работает?
— Тоже не знаю. Мы не виделись с Иваном Петровичем три месяца. За это время утекло много воды. Но вы можете позвонить в службу охраны Союза инвесторов. Там наверняка остался адрес этого парня. Только у меня к вам просьба… Не говорите никому, что вам обо всем рассказала я.
— Эльвира Геннадьевна, извините, но боюсь, что это невозможно. Дело слишком серьезное. Если все так, как вы говорите, вам придется выступить свидетелем.
— Когда вы арестуете мальчишку — выступлю. Но пока он на свободе… — Эльвира Геннадьевна замолчала и тихо покачала головой.
— Хорошо, — кивнул Турецкий, — пока Свиридов на свободе, я буду молчать. Но как только мы его задержим, вы подтвердите ваши показания. Идет?
Эльвира Геннадьевна улыбнулась:
— Идет.
Турецкий снял трубку и набрал номер оперативников.
Дорога к дому, в котором жил Сергей Свиридов, заняла около сорока минут. Турецкий в течение всей поездки молчал. Настроение у него было препоганое. Во-первых, у парня действительно были все резоны прикончить скандалиста. Тем более если взять в расчет расшатанные после Чечни нервы, беременную жену и проблемы с устройством на работу. «Еще неизвестно, как бы я поступил на его месте», — мрачно думал Турецкий. Конечно, это нисколько не оправдывало убийцу, но все равно было неприятно. К людям, воевавшим в горячих точках, Александр Борисович всегда относился с большим пиететом. Кем бы они ни были в послевоенной жизни, в период службы у них была возможность доказать свою преданность Родине не на словах (как это принято у политиков и чиновников всех мастей и рангов), а на деле. И если уж они прошли это испытание с честью, значит, в их душах было что-то крепкое и незыблемое, что-то, что превращает домашних мальчиков в настоящих мужчин.
Во-вторых… Это странно, но Турецкий был немного разочарован. Конечно, найти убийцу Кожухина необходимо, и это здорово, что он нашелся так быстро. Но если Кожухина и впрямь убил этот парень, следовательно, смерть бизнесмена никак не связана с убийством Платта и похищением Акишина. А это значительно усложняло задачу.
Вскоре они подъехали к дому, где жил Свиридов.
Перед тем как войти в подъезд, Турецкий предупредил оперативников:
— Ребята, первым войду я. А вы за мной. Активных действий не предпринимать, пока я не скомандую. Ну, с Богом.
Они пешком поднялись на второй этаж, и Александр Борисович нажал на кнопку электрического звонка.
Дверь Турецкому открыла молоденькая, миловидная женщина в халате и с грудным ребенком на руках.
— Здравствуйте, — сказал немного опешивший Турецкий.
Женщина удивленно посмотрела на Александра Борисовича и спросила тихим, блеклым голосом:
— Простите, а вам кого?
— Могу я увидеть Сергея Свиридова? — ответил Турецкий вопросом на вопрос.
Женщина смерила оперативников, стоящих за спиной Турецкого, удивленным взглядом.
— Простите, а вы кто? — пролепетала она.
— Старший следователь Генпрокуратуры Турецкий, — представился Александр Борисович.
— Что-то случилось? — спросила женщина затухающим от нехороших предчувствий голосом.
— Я хочу поговорить с Сергеем, — сказал Турецкий. — Он дома?
Женщина нерешительно кивнула.
— Да. Но… он спит.
— В таком случае придется его разбудить. И ради бога, не беспокойтесь, мы это сделаем сами.
— Хорошо. — Хозяйка посторонилась, впуская незваных гостей в прихожую. — Только вы разуйтесь, пожалуйста, я только что помыла полы.
Оперативники посмотрели на Турецкого. Он усмехнулся:
— Чего смотрите? Разувайтесь.
Разувшись, мужчины прошли в гостиную.
— Где спальня? — спросил Турецкий.
Женщина кивнула на дверь:
— Вот. Только я не…
— Тс-с-с… — сказал ей Александр Борисович, прижав палец к губам.
Александр Борисович осторожно открыл дверь и заглянул в спальню. Затем снова закрыл дверь и повернулся к жене Свиридова. В глазах следователя стояло удивление.
— Давно это с ним? — тихо спросил он.
Женщина прижала ребенка к груди и так же тихо ответила:
— Уже два месяца.
Александр Борисович посмотрел на оперативников и негромко приказал: