Пленительная невинность - страница 17

— Ты когда-либо видела что-нибудь более красивое в своей жизни?

Неправильно истолковав слова миссис Куинс, Ройалл рассмеялась.

— Нет, миссис Куинс, могу с уверенностью признаться, что никогда не видела ничего такого… такого… франтоватого.

Розали удивленно подняла брови.

— Никогда раньше не слышала, чтобы кто-нибудь называл судно франтоватым. Впрочем, это неважно. Я так люблю эти колесные пароходы.

Ройалл следила за мужчиной на верхней палубе.

— Я видела их только на картинках, — ответила она рассеянно.

— Что-нибудь случилось, Ройалл?

— Случилось? Конечно, нет, миссис Куинс.

Она не могла допустить, чтобы словоохотливая леди заподозрила, что все ее внимание занимает какой-то мужчина на палубе парохода. А что если он подойдет и покажет, что знаком с ней? Нет, неуверенно убеждала она себя, конечно же, он не может быть настолько невоспитан. Или может?

Ройалл наблюдала за людьми, проходящими на посадку.

К ним подошел стюард и покатил коляску миссис Куинс по ярко-зеленому трапу к верхней палубе парохода. Поднимаясь по шатким сходням, Ройалл крепко держалась за веревочные перила. Интересно, подумала она, можно ли заболеть «земельной болезнью»? Она определенно чувствовала легкую тошноту после того, как сошла с судна на твердую землю. Или так повлияла на нее встреча с «пиратом»? Она поделилась своими сомнениями с миссис Куинс.

— Господи помилуй! Да, дитя. Я тоже чувствую себя неважно после нашего длительного морского путешествия. Остановка здесь, в порту, не слишком-то помогла. Мы будем намного лучше чувствовать себя на борту «Бразилии». По правде говоря, я не могу дождаться, когда прибуду на плантацию, где смогу, наконец, отдохнуть и вернуться к размеренной жизни.

Ройалл с трудом верилось, что миссис Куинс могла вести когда-либо пассивный образ жизни.

Они проследовали за стюардом к своим местам. Маленький смуглый мужчина открыл две двери и провел их в прохладную, тускло освещенную каюту, обставленную вполне элегантно. Оформленная в зеленых и светло-розовых тонах, она напоминала временный летний домик. Темно-розовый ковер оттенял светлые цвета драпировок. С низкого потолка свисала маленькая сверкающая хрустальная люстра, которая гармонировала с миниатюрными пропорциями каюты.

Каюта миссис Куинс была оформлена так же, только ковер в ней был малиновым.

— Здесь прелестно, верно? Ройалл, ты слышишь меня?

Та не слышала миссис Куинс. Ее взгляд был прикован к высокой фигуре, одетой в белый костюм, которую она заметила через открытую дверь.

— Извините меня, миссис Куинс, вы что-то сказали?

— Я говорила, что эти каюты довольно милы, тебе не кажется?

— Да, действительно очень милы.

— Дитя, ты, кажется, устала. Может, тебе стоит лечь и отдохнуть? К вечеру ты почувствуешь себя лучше и сможешь повеселиться.

— Наверное, вы правы. Я действительно немного устала.

— Я так и подумала. Почему бы тебе не пойти в свою каюту и не отдохнуть? Я прослежу, чтобы наш багаж погрузили.

У себя в каюте Ройалл опустилась на кровать. Внутри ее все бурлило, отчего она чувствовала себя больной. Это невозможно! Немыслимо! Он не мог быть здесь, на борту этого парохода, ехать с ними, явно направляясь в Манаус. Это просто какой-то бред! Мысли вихрем проносились в ее мозгу. Как он поведет себя? Что скажет? Джентльмен он или нет? Неужели он посмеет упомянуть об их встрече в Рио-де-Жанейро? Неужели выставит напоказ их отношения?

Вопросы роились в голове, но ответы не приходили. Наконец она решила, что есть лишь один выход. Ройалл откинулась на подушки. Если он посмеет подойти к ней, она будет игнорировать его. Сделает вид, что он обознался. Для этого потребуются смелость и мастерство актрисы, но ведь на карту поставлена ее репутация.

Почему? Ну почему, когда один-единственный раз в жизни она последовала своим инстинктам и желаниям, судьба хочет наказать ее? «Дура! Дура!» — ругала она себя, колотя руками по покрывалу. Почему она не послушалась миссис Куинс и не осталась на судне, мирно потягивая лимонад?

Ройалл зажмурилась и повернулась на бок. Он наглый, бессовестный негодяй! Ей нужно было понять, что он не джентльмен: так пялиться на нее, улыбаться ей! Джентльмен никогда не напомнит леди о ее неблаговидном поступке. Его глаза просто пожирали ее, и это на людях! Стыд залил румянцем ее щеки. Но затем ее предательская память напомнила ей, как он смотрел на нее в ту ночь, как его руки прикасались к ней, ласкали, уносили в мир таких желаний и страстей, о существовании которых она могла только догадываться, о которых могла лишь мечтать. Нежные губы, требовательные сверкающие черные глаза, нежные ищущие пальцы. «Прекрати! Прекрати!» — кричал ее мозг, хотя тело противилось, страстно желая чувствовать эти губы, руки.