Пленница 2 - страница 17

Шартас выжидающе погладил подбородок.

— И?

— Ничего. Я звал ее, но она не ответила.

Вихо нахмурился и молча уставился на небольшой сквер впереди.

Пять месяцев. Всего лишь пять месяцев они женаты, а она снова потерялась. Иногда, рано утром он просыпался раньше своей девочки и смотрел на ее безмятежное спящее лицо. И думал о том, что он сделал самый ужасный выбор в своей жизни. И не потому, что женился. Нет, потому что постоянно подвергал жизнь любимой опасности. Ведь не проходило и месяца, как ее пытались поймать, шантажировать, убить. Он охранял ее настолько хорошо, насколько мог. Ведь даже сама мысль о том, что она уйдет, вызывала в нем жгучую злость.

И вот чем его эгоизм закончился.

Сегодня утром он встал, а любимой рядом нет. Холодная постель рядом все еще пахла ею, но сама она была где-то далеко.

Шартас прочистил горло, привлекая к себе внимание. Вихо поднял на него злой взгляд.

— А шкатулка? Через нее пробовал.

Чернокнижник пробарабанил пальцами по подлокотнику кресла.

— Я шкатулку так и не нашел. У Дар отлично получаются две вещи — прятаться и прятать вещи.

— Молодец, ничего не скажешь, — хмыкнул Шартас.

Вихо помассировал уставшие глаза. Он не мог даже проклятую шкатулку найти, не говоря уже о жене. Теряет хватку.

— И Лима? И кольцо? Во сне не можешь найти? — друг покачал головой. — Не верю, что все сразу оборвалось.

Чернокнижник зло ощерился.

— Что ты хочешь этим сказать?!

— Вихо, ты видел своими глазами, как в твою жену попало смертельное заклятье, — по слогам проговорил он. — И думаешь, что она все еще жива.

— Почему ты постоянно пытаешься меня убедить в том, что она мертва? — прорычал чернокнижник.

— Просто я реалист в отличие от тебя!

— Она не умерла, — упрямо процедил Вихо.

— Откуда ты знаешь? — несколько жестковато спросил друг.

Вихо встал с кресла и подошел к перилам веранды.

Может, он просто боялся сказать это вслух, страшась накликать беду.

«Нет, твое солнце жива. Кольцо должно было выдержать удар».

Или не выдержало, и Дар уже давно нет в живых…

— Звучит глупо, но чувствую сердцем.

Шартас недовольно покачал головой.

— Она делает тебя слабым.

Вихо только отмахнулся.

— Думаешь, нет? — Шартас оперся о перила рядом с чернокнижником. — А то, что ты носишься с ней, будто та золотая, тебе ни о чем не говорит?

— Она моя жена, — напомнил ему Вихо.

— Я помню. Но ощущение, что драгоценный камень, с которого ювелир сдувает пылинки.

Полыхнуло фиолетовым. Шартас удивленно посмотрел на железные перила, которые начали плавиться под руками чернокнижника.

— Ты ее слишком плохо знаешь, чтобы делать такие поспешные выводы, — голос Вихо был спокойным, но от него веяло могильным холодом. — Поверь, она стоит того, чтобы сдувать с нее пылинки. К тому же я виноват перед ней.

Шартас недовольно поджал губы и снова посмотрел на оплавленные перила.

— Рад был тебя видеть, — закончил разговор Вихо.

— Пока, друг.

Когда дверь за магом закрылась, чернокнижник еле отпустил железную ограду. Ему стало немного легче. Хоть на чем-то можно было выместить злость и раздражение.

Он снова сел в кресло и, проигнорировав вызов на телефон, сосредоточился на поиске любимой.

— И куда мы едем?

Тэй загадочно улыбнулся, но на вопрос не ответил.

Уже битый час я пыталась добиться от него хоть какого-то ответа, но он только отнекивался или молчал. После того, что случилось в номере отеля он выглядел радостным. Странно, ведь тот не получил чего хотел. Или у него был другой повод для радости.

Читая названия городов, мимо которых мы проезжали, я сделала вывод, что мы едем на юг. Примерно я понимала почему именно туда. Кажется, именно на юге можно пересечь границу с куда меньшими проблемами. Возможно, я ошибаюсь.

— Как твоя голова? — после долгого молчания спросил Тэй.

— О, неужели ты решил со мной поговорить, — огрызнулась я.

Он усмехнулся и положил руку на мое колено, слегка его погладив. Прикосновение было ненавязчивым и даже ласковым. На мгновение даже захотелось, чтобы он не убирал руку вовсе.

— Не принимай все так близко к сердцу, малышка, — Тэй глянул на меня и улыбнулся. — Все равно скоро все вспомнишь, а куда мы едем я пока не могу сказать.