Плетение (трилогия) - страница 16
– Про вас ходят совершенно невероятные слухи – сказал Шейтер.
– Про вас тоже. Знать бы еще насколько они правдивы. Кстати, моя мама была бы, наверное, рада познакомиться с вами. Скажите, вы сможете выбрать в своем расписании время, чтобы поужинать с нами?
– Вполне возможно. Только не заставляйте меня за ужином петь.
– Ваше пение – это что-то потрясающее… Я никогда подобного не слышала.
Дайрус усмехнулся.
– Я этого паренька сразу заприметил. Они с Сейсом в одном городе жили, и часто вместе печатки у людей таскали.
– Кстати, как там Сейс? Я его не видел уже лет тридцать.
– Нормально. Он со мной снова работает.
Уоррес неожиданно помрачнел.
– Дайрус, я понимаю, что это странно прозвучит, но…
Клауд мигом напрягся.
– Что-то случилось?
– Помнишь Алби?
– Девочку с даром ясновидения? Помню. Что с ней?
– Жива и здорова, но не так давно связалась со мной, и сказала что почти десяток из тех, кто пришел к тебе с нами, погибли за последний месяц. Если кто-то устраивает на нас охоту…
– Откуда кому-то знать про вас? Списков я не делал, и другим не позволял. Да и зачем?
– Не знаю, но я проверил. Нашу группу потихоньку убирают. Несчастные случаи, случайные смерти… Десять человек – это уже не спишешь на случайность.
– Я разберусь.
Лена застенчиво посмотрела на Шейтера.
– А автограф не дадите?
– Что?
– Есть такая старая традиция, если можно так сказать, просить у знаменитостей, чтобы они что-нибудь подписали на память…
– Никогда не слышал. Но идея интересная.
Дайрус мысленно обратился к своей дочери:
– Что ты творишь с моим миром? Здесь и писать-то уже никто не умеет по хорошему счету.
– Ничего, пап, ему понравится, и это снова войдет в моду.
Она достала перо, чернильницу и книгу, с которыми не расставалась ни при каких условиях, и протянула их Уорресу.
– А что писать? – озадаченно спросил он.
– Да что угодно. Можете просто подпись поставить, можете пожелание какое-нибудь…
Он задумчиво потер подбородок, и, неумело, вывел:
«На добрую память. Уоррес Шейтер»
Поставив на листе свою магическую метку рядом с надписью, он протянул книгу Лене.
– Так устроит?
– Вполне. Кстати, можете принять это на вооружение. Как вашу….
Она попыталась подобрать слова.
– … Отличительную особенность. Встретиться после выступления с несколькими поклонниками, раздать такие вот автографы…
– А что? Интересный рекламный ход. Только надо будет поговорить с моим администратором, чтобы он мне перо с чернилами достал…
Клауд, покачав головой, обнял дочь за плечо и серьезно сказал.
– Рады были повидать тебя, Уоррес. Выкроишь время – свяжись, поужинаем, но сейчас нам пора.
Взмахнув на прощание рукой, он телепортировал их к дому.
– А вот теперь – объясни, дочка, зачем тебе это нужно было?
– А мне надоело, что только три человека в этом мире помнят, как писать надо. Пора возрождать старую традицию. С такой мелочи – это далеко пойдет. Как только остальные исполнители про это пронюхают, это мигом станет популярным, и они хотя бы писать учиться будут. А заодно мне потом не придется гадать, где искать чернила, когда драконья кровь закончится.
Дайрус рассмеялся.
– Ты все-таки моя девочка. Ты хоть сама поняла, что ты только что провернула?
– Что?
– Комбинацию, которая повлияет очень на многих, – серьезно ответил он – притом спланированную. Это затронет не только артистов и певцов. Придется заново открывать производство чернил, бумаги и прочего. Снова оживет давно забытое искусство письма. Сначала понемногу, но потом…
– А люди не откажутся от «деингов» и «вокслеров»? – испугалась Лена.
– Нет. Это слишком удобно. Но они начнут ценить письменность, и вполне возможно, что кто-то захочет написать какую-нибудь красивую историю…
– И так снова появится профессия писателя.
– Да. Правда, сомневаюсь, что раньше, чем лет через двадцать. Идем в дом.
Он ласково взъерошил ее волосы.
– Глау, не поймите меня не правильно, я рада, что вы так поступили.
– Серьезно? – довольно кислая физиономия Глау выражала искреннее сомнение в этом факте.
– Конечно. Хоть я лично и не была знакома с такими людьми, но уверена в том, что вашей матери надо было все это услышать, и именно в такой форме.