Плохие решения - страница 7

- О, мистер МакДональд, спасибо, папи.

Скут перезагрузил свой счет в пятый раз - еще тысяча жетонов. Его член был пропитан предэякулятом. Он был готов взорваться, ему просто нужна была идеальная сцена. Он увеличил чаевые с пятидесяти до ста. Как будто он швырял в нее пятидолларовыми купюрами. И Сэмми в ответ преувеличила ее производительность.

MrMcDonald2020: Мое имя.

MrMcDonald2020: Скут.

MrMcDonald2020: Скажи Скут.

- Скут! - закричала Сэмми, ее голос срывался от экстаза. - Я кончаю!

- Я кончаю, - прошептал Скут, затаив дыхание и поглаживая себя.

Он вытянул ноги, упираясь ступнями в стену. Он сжал задницу и поджал пальцы ног. Он замедлил свою мастурбацию, когда эякулировал, стреляя паутиной липкой спермы в свой ноутбук, кряхтя с каждым выстрелом. Он капал на клавиатуру, как глазурь на торт. Оно попало на монитор и стол. Струйка спермы свисала с края стола, рядом с его пенисом.

Когда другие зрители начали донатить ей, Сэмми закричала:

- Не останавливайся! Не...

Скут закрыл окна браузера. Он услышал скрип за спиной и почувствовал прохладный ветерок на затылке. Он быстро оглянулся, сердце застряло в горле. Там никого не было. К его огромному облегчению, люк был закрыт. Он вынул наушники из ушей, затем посмотрел в мусорные баки слева от себя. Он вырвал листок из блокнота. Тетрадь была заполнена старыми школьными заданиями Блейка. Он вытер сперму с ноутбука бумагой. Ноутбук все еще был грязным, но он не мог почистить его должным образом до следующего дня. Он скомкал пропитанную спермой бумагу и сунул ее в карман, планируя позже спустить ее в унитаз.

Потянувшись, чтобы закрыть ноутбук, он увидел свое отражение на мониторе. Он не мог разглядеть каждую деталь своего лица, потому что на чердаке было темно. Вместо этого он увидел искаженную версию себя - почти безликую, но все еще человеческую. Он нахмурился, но шрам на щеке делал его похожим на гигантскую ухмылку на лице. Его переполняли противоречивые чувства вины и стыда, удовлетворения и облегчения. Он потратил $331 за тридцать минут - половина недельной зарплаты за тридцать минут. Он пытался убедить себя, что заслужил это, и не сделал ничего плохого.

Это мои деньги. Я много работаю каждый день. Джина продолжает отталкивать меня. У меня есть сексуальные потребности. Я ничего плохого не сделал.

И все же чувство вины не покидало его. Он чувствовал себя грязным, сам не зная почему. Он закрыл ноутбук с разочарованием в глазах.

- Что, черт возьми, я сделал? - пробормотал он.

ГЛАВА 3. Клиент

- Сколько стоит жизнь? - спросил Хоакин пугающе спокойным тоном. - Миллион? Сто тысяч? Тысячу? Сто долларов? Ты знаешь ответ, парень? Я знаю ответ, но знаешь ли ты его?

Дэйв Хаган был с кляпом во рту, привязанный к стулу напротив него, дрожа, как испуганный щенок. Кровь сочилась из раны на его левом виске, окрашивая несколько прядей его грязных светлых волос в красный цвет. Он слился с блеском холодного пота на его лице. Дэйв был одет в белую женскую куртку, покрытую желтыми пятнами, и полосатые боксеры. Его большой палец торчал из дырки на одном из носков.

Он был привязан к стулу шнурами от своей электроники. Порванный шнур от его Blu-ray плеера был привязан к его дряблым рукам, мужским сиськам и спинке сиденья. Еще один шнур от лампы был обернут вокруг его большого пивного живота и стула. Два USB-кабеля были использованы, чтобы привязать его голени к ножкам стула. Стяжки на молнии сковали его руки за сиденьем. Хоакин принес их из дома.

Дэйв что-то неразборчиво пробормотал, но Хоакин понял его. В подобных ситуациях словарный запас пленника часто сводился к нескольким обычным словам.

Пожалуйста! Нет! Помогите!

Откинувшись на спинку дивана, Хоакин сказал:

- Жизнь ничего не стоит. Каждый день люди умирают бесплатно. Итак, те деньги, которые ты забрал у моей девушки... те сто долларов, или девяносто долларов, или сколько там ты у нее взял... это стоит больше, чем твоя жизнь. Итак, скажи мне: где мои деньги, ублюдок?

Дэйв вздрогнул, когда Хоакин подошел к нему, половицы заскрипели под ботинками сутенера. Они были в квартире Дэйва, лучи лунного света проникали сквозь щели между жалюзи на окнах гостиной. Соседи внизу не слышали криков Дэйва о помощи из-за собственного шума – ревущих телевизоров, громких радиоприемников, визжащих детей.