Плохо нарисованная курица - страница 39

Все сразу же с этим согласились, только один пан взял слово и говорит:

— Билеты делают из бумаги, а бумага штука ценная, просто так рвать билеты нельзя.

А фокусник отвечает ему:

— Дорогой пан, не тревожьтесь, обрывки билетов я буду бросать в цилиндр и оттуда вынимать целые билеты. Дело в том — обратите внимание на это, — что цилиндр мой волшебный.

А пан говорит:

— Ага!

Так вот, с той поры в городке есть зоологический сад, где кролики поют, кенгуру играют на банджо, лев вяжет и рассказывает анекдоты, а ребята ходят туда с пани учительницей изучать естествознание. А дедушка с Иванкой смотрят на них из окна и, когда Томаш или Михал получают пятерку, кричат:

— Отлично! Слава!

А иногда даже:

— Уррраа!

В давние времена муравьеды были несчастными созданиями. «Нам, муравьедам, следовало бы есть муравьев, — говаривали они, — только где их взять?»

Случалось, что за одним маленьким муравьем охотилось целое семейство муравьедов. Но муравьи не настолько глупы, чтобы соваться муравьедам под нос. Так что жилось муравьедам плохо, и над ними ну разве что только не смеялись. Встречает, скажем, страус-малыш малыша-муравьеда и кричит ему: «Эй ты, глупый муравьед!» И показывает ему язык. Малышей-муравьедов это огорчало, в ответ они тоже показывали язык. А что им еще оставалось делать?

Долго так длилось, пока одному малышу-муравьеду не пришло в голову, что, раз ничего другого не поделаешь, надо хотя бы обзавестись хорошим языком. Если уж показывать, так было бы что. Приходит он к маме, просит у нее две кроны шестьдесят геллеров. И покупает мухоловку — длинную такую липкую ленту. «Это то, что надо!» — говорит он.

А встретив за городом страуса, показывает ему свой новый длинный язык. Страус же показать свой обычный маленький язык постеснялся. Малыш-муравьед пришел в восторг — здорово все получилось! И от восторга язык прятать не стал, так и побежал домой.

— Фу, как некрасиво болтается твой новый язык! — сказала мама. — Спрячь-ка его сейчас же! Нет у нас лишних денег, чтобы выбрасывать их на ветер!

Малыш-муравьед хлопнул себя по лбу и стал засовывать новый язык в рот. Примерно этак за полчаса управился и тут увидел, что на кончик прилепилась уйма всякой всячины: сухие листья, окурки от сигарет и, что самое интересное, сорок шесть муравьев.

— Как? Откуда? — удивилась мама. — Нам же столько не съесть!

— Сколько съедим, столько и съедим, остальных можно законсервировать, — сказал малыш-муравьед.

Мама сходила в магазин, купила банок для консервирования и еще пятнадцать мухоловок. С той поры зажило семейство великолепно. Однако в секрете это оставалось недолго, и вскоре уже все муравьеды ловили муравьев на мухоловки-липучки, прикрепленные к языку. Сидели они теперь дома, слушали легкую музыку, языки у них находились неведомо где, это было удобно и означало полный переворот в жизни муравьедов. Теперь уже ни один страус не позволял себе насмешек над, муравьедами, даже наоборот, муравьеды теперь слыли животными интеллектуальными, хорошо разбирающимися что к чему.

А малышу-муравьеду поставили памятник из песчаника: муравьед в коротких штанишках показывает язык страусам. В день годовщины у памятника собираются все муравьеды и показывают языки. Правда, просто так, символически, потому что страус на памятнике не изображен. Еще чего не хватало — ставить памятник страусам!

Писать — дело довольно простое: берется синяя, зеленая или красная авторучка, в нее набираются синие, зеленые или же красные чернила — и пиши себе. Писать можно что угодно: задание по арифметике, новогоднее поздравление, что-нибудь на память. Написать можно много чего, чернил в авторучке хватает надолго, дня этак на четыре.

Но жила-была одна девочка, звали ее Отилия, ей приходилось наполнять ручку шесть раз только до полудня. Каждый день она покупала по бутылочке чернил, и пани продавщица в канцелярском магазине была в полном отчаянии: откуда ей набрать столько бутылочек? Покачав головой, пани продавщица с удивлением спросила у Отилии:

— Скажи на милость, что ты с этими чернилами делаешь? Много пишешь, что ли?