Плохой Большой Босс - страница 5

стр.

Байкер не убрал телефон.

– Умоляй меня, детка. Я сниму ролик, пока твоя задница вот так поднята. Возможно, позже подрочу на видео, где ты кончаешь на мотоцикле. Потрись мокрой киской об байк.

Ева запрокинула голову и закрыла глаза. Слова сами по себе сорвались с ее губ:

– Трахни меня, Папочка. Я вся мокрая для твоего члена. О, Боже, он такой твердый. Ты мне нужен. Возьми меня!

– Замечательно, детка. Тебе нравится? Нравится быть маленькой Папочкиной девочкой?

– Да, о, да!

Байкер ласкал ее через трусики, но как бы Ева не извивалась, он лишь смочил свои пальцы в ее влаге и отстранился.

Последовала пауза, RipRoarer убрал просигналивший телефон, затем помог Еве привести себя в порядок и снял шлем с руля.

– Отложим на другой раз… теперь я знаю, что могу взять тебя, когда захочу. Сейчас нужно ехать по делам, но я обязательно вернусь, и закончим начатое.

Прежде чем Ева смогла ответить, байк взревел и заглушил все остальные звуки. RipRoarer подъехал к тому самому бордюру, у которого забрал девушку, и помог ей сойти на тротуар. Байкер отпустил ее руку, быстро кивнул и умчался в конец квартала.

Ева замерла, как вкопанная, дрожа от неудовлетворенного возбуждения, но ей ничего не оставалось, кроме как уйти.

Девушка долго стояла перед зданием «Rockford Communications». Как теперь проходить собеседование? Но выбора не было – до встречи с мистером Мэтлоком Рокфордом оставалось лишь десять минут.

Ева собралась с духом и вошла в парадную дверь. Она умудрилась поздороваться и улыбнуться всем, кто кивнул и поприветствовал ее, и при этом не превратилась в лужицу из нервов, поднимаясь на лифте на двенадцатый этаж.

Одним взглядом она осмотрела приемную. В ближайшие несколько лет предстояло проводить здесь много времени. Секретарь также поприветствовал ее улыбкой. Люди в компании, очевидно, были очень дружелюбными.

Ева назвала свое имя секретарю и присела в ожидании. Еще пять минут и она сможет выкинуть RipRoarer из головы раз и навсегда. Почему он ворвался в ее жизнь прямо сейчас? Она легко могла справиться с ним по телефону, но в живую – совсем другое дело.

Ровно в десять часов ее позвал секретарь:

– Можете зайти. Мистер Рокфорд вас ожидает.

Ева вошла в офис, который больше напоминал огромную гостиную. За большими, широкими окнами солнечный свет освещал парк. И вдруг откуда-то из-за угла раздался мужской голос:

– Проходите, садитесь, и мы начнем.

Еще до того, как обернуться, Ева узнала этот голос.

«Ева, моя Ева».

Девушка обернулась и увидела его. Мужчина сидел на диване, положив ногу на ногу, и улыбался ей. Это был RipRoarer.


Глава 3

– Ты!

Его улыбка стала шире.

– Удивлена? Прости. Не стоило тебя разыгрывать.

– Ты...

RipRoarer пересек офис и протянул руку.

– Кажется, мы не познакомились должным образом. Я Мэтт Рокфорд, а ты Ева Чарльз?

Ева уставилась на него. Мужская рука ощущалась чужой и неприятной.

– Ты Мэттлок Рокфорд?

– Зови меня Мэтт.

Девушка даже моргнуть была не в состоянии.

– Ты… ты RipRoarer. Я переписывалась с тобой все эти недели, отправляла непристойные фото, а теперь… ты мой босс? Я… так не могу. Мне пора.

Мэтт выпрыгнул перед ней.

– Не уходи, Ева. Давай хотя бы сядем и поговорим. Не стоит отказываться от работы из-за какого-то недоразумения.

Смущение Евы переросло в ярость.

– Ты заманил меня в ловушку на улице, облапал и сфотографировал, при этом зная, что я собиралась устроиться к тебе на работу! Придурок! Нужно сообщить в комитет по трудоустройству. Сразу прикроют всю твою контору!

Мэтт протянул к ней руку.

– Прости еще раз, Ева. Пожалуйста, сядь. Давай поговорим. Если хочешь, забудем все и начнем заново. Можешь и не вспоминать, что RipRoarer когда-то существовал.

– Почему ты думаешь, что я хочу забыть RipRoarer? Я весело проводила с ним время, а тут появился ты и все разрушил!

Мэтт выпрямился.

– Извини, Ева. Мне не стоило так поступать.

Его извинения только сильнее разозлили девушку.

– Знаешь, а ведь я действительно хотела тебя. Я говорила RipRoarer вещи, которые не говорила никому и никогда. Я испытывала к нему такие чувства, которых ни к кому никогда не испытывала… И теперь все это исчезло, – голос Евы дрогнул.