Плохой парень - страница 26

— Я хочу, чтобы ты просунула внутрь средний палец и представила, что это я. Если бы я был там, то стянул бы с тебя трусики и прижал твои открытые бедра к кровати.

— Я не настолько гибкая, — Сэм хихикает.

— Я точно знаю, что это так, — я ухмыляюсь.

В следующее мгновение она роняет телефон, и экран становится черным. На секунду мне кажется, что она ушла, но я все еще слышу ее тяжелое дыхание, шуршание простыней, скольжение ткани по ногам. Черт возьми. Она снимает эти трусики.

— Сколько времени прошло с тех пор, как кто-то пробовал тебя? И я не имею в виду какую-то поспешную прелюдию, два обязательных облизывания, Сэм. Я имею в виду лицо, зарытое между твоих ног, язык, погружающийся глубоко снова и снова.

— Йен… пожалуйста…

— Я хочу попробовать тебя.

Она тяжело дышит. Так близко. Ее дыхание становится все короче и короче. Ноги у нее дрожат. Я представляю ее на этой кровати, розовую, мокрую и очень хорошо умеющую слушать.

— Я так близко, Йен.

— Сэм, представь, как мы хорошо подходим. Представь, как легко я тебя заполню.

— Йен… я… — Остальная часть предложения растворяется, и она тоже.

Сэм сжимает свои простыни, собираясь рассыпаться только от звука моего голоса.

— Сначала я буду таким нежным, но знаешь что? Я слишком долго был одинок, и мне нужно трахаться — жестко.

Я знаю, что она в нескольких секундах от того, чтобы дать мне услышать, как она кончает, а затем — внезапно линия замирает.

Сэм повесила трубку.

Черт.

Я ухмыляюсь. Другой мужчина может чувствовать себя обделенным, но я — нет.

Это только начало, и она должна это знать.

Я пишу ей через несколько минут, когда знаю, что она лежит на кровати, и остаточные волны посылают дрожь по ее телу. Сэм раскраснелась и тяжело дышит, пытаясь восстановить дыхание. Я знаю, что она волнуется из-за того, что только что произошло, но я нет.

ЙЕН: В следующий раз мы сделаем это лично.

Глава 7

Сэм

Это утро после ТЕЛЕФОННОГО ЗВОНКА, и у меня развился какой-то посттравматический синдром. Я не отвечаю на звонок Йена, в основном потому, что в этом нет необходимости. Я уже проснулась и на кухне готовлю яичницу. На моем столе бекон, свежие черничные кексы, нарезанные фрукты, кофе и апельсиновый сок. Я похожа на маму из ситкома. В любую минуту может появиться мальчик-подросток. Я скажу ему, чтобы он садился завтракать, а он скажет: «Мам, ну я опаздываю в школу!» Я брошу батончик мюсли ему в затылок, когда он выйдет за дверь.

У меня есть вся эта еда, потому что я проснулась и решила, что мне нужен плотный завтрак. Мне нужно набраться сил на предстоящий день. Никакого низкого уровня сахара в крови, если собираюсь быть сильным противовесом для этой новой версии Йена. Йен 2.0: сексуальный дьявол, хриплый оператор секса по телефону.

Прошлой ночью я позволила ему заманить меня в какой-то странный сценарий, в котором мы не были Йеном и Сэм, лучшими друзьями. Мы просто играли роль: Йен и Сэм, похотливые подростки. Правдоподобное отрицание. Хотела бы я позвонить и взять отгул, но они точно не дают учителям миллион выходных. Я отказываюсь тратить один, потому что боюсь встретиться с Йеном. Сомневаюсь, что он боится встретиться со мной лицом к лицу. Нет, не после того сообщения, которое он прислал вчера вечером. Ясно, что карты у него в руках.

Я снова открываю текст, просто чтобы убедиться, что не сплю.

Ага, вот оно. Я вздрагиваю, закрываю экран и снова принимаюсь за еду.

Мой наряд подобран стратегически. Когда час спустя я захожу в школу, на мне платье, которое вполне можно надеть на историческую реконструкцию в Плимут-Роке. Черная одежда спускается до самых икр и застегивается на пуговицы до самой шеи. Белый отворот с оборками придает образу приятный колониальный оттенок. На самом деле это мой похоронный наряд, что вполне уместно, потому что прошлой ночью мой прежний образ жизни с Йеном умер.

Учителя останавливают меня в коридоре и спрашивают, должны ли мы сегодня быть в костюмах. Черт, это же не День литературного персонажа, не так ли? Они даже не дурачат меня, они искренне смущены. Я решаю, что могу немного расстегнуть верхнюю пуговицу. Мое декольте все еще полностью скрыто, но кровообращение в моей шее может вернуться.