По эту сторону стаи

Звёзды - это не всегда что-то чудесное и замечательное. Все пути героев ведут в Межзеркалье - по сути в ад, - но кого-то, как ни странно, точно так же оттуда и уводят. Как найти в мироздании своё место? Что делать, если это место совсем не там, где казалось? И что может заставить повернуть вспять идущего в бездну?

     - Это всего лишь ваше воображение... эээ... мисс О`Греди, - снова говорит доктор Эллиот Чейз, стараясь незаметно заглянуть в свой блокнот.

   - Долорес, - не очень-то приятно, когда забывают твоё имя. Хотя кто она такая? Недоучившаяся девчонка с фермы, накопившая немного денег не на новое платье, а на пару визитов к психоаналитику.

   - Долорес, - поправляется он и ободряюще улыбается. - Подсознание порой выкидывает такие фортели, что диву даёшься.

   - Не думаю, что это подсознание, - Эллиот, он велел называть его Эллиот.

   - Вот это мы с вами и должны узнать. Подсознание, детская травма, замещение этими вашими... фантазиями чего-то ещё, куда более ужасного.

   - Не уверена, что фантазиями, - неохотно говорит Долорес.

   - То есть, вы по-прежнему можете с уверенностью утверждать, что какое-то время провели в Неблагом Дворе?

   - Да. Нет. Я не знаю, - она теряется вконец. Чейз врач, ему видней. У него есть диплом, до которого ей, как отсюда пешком до Килларни, он умный и знает всё про такие вещи.

   Но...

   - Неблагой Двор, впрочем, как и Благой Двор - это вымысел. Фольклор, часть культурного наследия Британии. Страшная сказка, за которой вы хотите спрятаться от жизни, которая, возможно, кажется вам более ужасной, - Эллиот усаживается поудобнее. - Вокруг нас целый мир, Долорес, и часто он оказывается враждебным. Обстоятельства, места, люди, от которых вы зависите. Ведь, по вашим словам, вы находились где-то против своей воли?

   - Так и есть, но, мистер Чейз...

   - Эллиот.

   - Эллиот... Это где-то... и кто-то... не люди, но я не знаю, кто... Не совсем люди. Другое всё, другой мир, вот тут, рядом...

   - Конечно, другой мир, - доброжелательно подтверждает он.

   Она сидит перед ним, как дура, и не знает, что говорить. Наверное, точно так же смотрят на психов, которые приходят и рассказывают байки о том, как их похитили инопланетяне.

   - Давайте посмотрим на это вот с какой стороны, - предлагает Чейз. - На свете существует куча "других миров". Городское дно - это отдельный мир. Злой, жестокий и коварный. Мир бизнесменов среднего класса, яппи - тоже отдельная вселенная, Долорес, и она опять же совсем рядом. Что уж говорить об аристократах. Представьте театр: не каждому удаётся заглянуть за кулисы и увидеть не бульварные романы, дорисованные воображением читателя, и не картинки из глянцевых журналов.

   - Я знаю, что такой театр, спасибо.

   - Начнём с начала, Долорес. Вы снялись с насиженного места и уехали в большой город. Уже одно это - довольно тяжело. Ритм Лондона после размеренной жизни в провинции - немалый стресс. Чужие люди, работа, счета, машины, метро в час пик.

   Можно подумать, что она первый раз в жизни увидела грузовик и с перепуга приняла его за дракона.

   - Далее вы вынуждены были работать прислугой.

   - Да. Горничной.

   - В большом богатом доме, живущем по своим правилам.

   - Так оно и есть.

   - Ваша хозяйка была добра?

   - Не думаю, - говорит Долорес, поёжившись.

   - Вот видите! - он поднимает палец. - Если бы не обстоятельства, всё сложилось бы иначе. Не каждый приспособлен к роли слуги и уж точно далеко не каждый станет терпеть разнос за разбитую чашку или пятно на ковре.

   Да уж. "Знали бы вы, мистер, что там был за разнос", - мрачно думает Долорес, но сдерживается:

   - Разнос разносу рознь.

   - Ваша хозяйка подняла на вас руку? Хотя бы раз?

   - Что-то вроде того, - всё-таки сообщает Долорес, размышляя, можно ли сказать так о болевом шоке.

   - Это случилось только однажды?

   - Да. Кажется, да.

   - Что же такого вы натворили?

   - Разбила лунные часы.

   - Хм... - "Ну, что ж, пускай будут лунные часы", - он мысленно пожимает плечами. - Давайте сделаем так: попробуйте представить себя на месте вашей хозяйки. Возможно, они были ей дороги - скажем, как память. Возможно, имели немалую цену. Полагаю, вы бы тоже разозлились, испорть кто-то вашу вещь?