По пути - страница 7

— Ма… — прошептала и не успела закончить, как сзади оказалась поймана в капкан из крепких мужских рук.

Никак не ожидал Лис получить резкий удар ногой в область колена. Еле устоял. Обожгло, словно кнутом щелкнули. Сжал губы до бела, но рук не разомкнул, еще крепче прижимая девушку к себе. Та в свою очередь, попыталась воспользоваться руками. Точно змеюка! Изворотливая до ужаса. Еще и кожа влажная, холодная, как у медянки. Молниеносно перехватив занесенную кисть свободной рукой, парень хорошенько впечатал девицу лопатками в ствол дерева. Она даже не смогла взвизгнуть — рот плотно закрыт ладонью. Зато глазами показала — больно. Они сначала распахнулись, потом зрачки стали размером чернику, а после — едва заметно увлажнились. Брови сдвинулись к переносице. Лису хотелось ее пригвоздить здесь, чтобы не шла по следу, но внутреннее чутье подсказывало — не получится.

- Убираю руку, а ты не орешь! Поняла, моргни глазами два раза, — произнес тихо, но с такой уверенностью во взгляде, что Яся не собиралась хитрить. Моргнула. Дважды. Тяжело вздохнув, Лис задержался взглядом на красном кончике аккуратного носика и медленно убрал ладонь. Один глаз с подозрением прищурился и парень на всякий случай подстраховался, все ещё держа руки девушки в тугом замке.

- Ты больной или маньяк? — выругалась, стараясь совладать с чувством справедливого гнева.

— Я не люблю, когда за мной следят, поняла? — процедил недовольно и приблизился к лицу девушки на расстоянии сантиметра. Теперь можно было без труда заметить, что глаза у нее вовсе не черные, а светло — карие, с табачной окантовкой посередине. И ресницы склеились смешно, словно длинные и очень корявые лапы паука. Кожа чистая, морщинок нет, даже там, где обычно бывают у нормальных людей, в уголках глаз. " Она что вообще не смеется?" — промелькнула мысль.

- Будешь приставать, получишь ещё раз, понял? — произнесла и скривила верхнюю губу, словно кошка, понюхавшая мяту.

— Ты себя в зеркало видела? — выдохнул прямо в губы, обжигая горячим пренебрежением.

Яся не могла ничего с собой поделать: когда находилась с кем- то в подобной близости, ни о чем, кроме поцелуев не получалось помыслить. Парень, откровенно говоря, симпатичный, и это бросалось в глаза. Хотя невозможно было отметить какую — то особенную черту: они все были правильными, но при этом без выхолощенной смазливости. Как знаете, взяли что — то совершенное, бесподобное по форме и прошлись наждачкой, раз… два.. до тех пор, пока поверх идеальных контуров не легла приятная шершавость. В нем было что — то неоспоримо мужское. Возможно в прямой линии носа или форме напряжённых губ.

— Не собираюсь спорить, можешь руки отпустить? — опустила взгляд вниз. — Или девочку испугался? — в ореховой глубине заиграл противный огонек превосходства.

- Слушай, я вижу, ты прожженная, поэтому скажу прямо. Мы в полной жопе.

— Мы? Почему? — удивленно воскликнула, потирая запястья.

— Я про*бал свой телефон где- то здесь, а ты оставила свой телефон в машине, которую вполне законно забрал назад твой мажор. У нас нет связи и я не помню точно, где эта чертова дорога. Достаточная жопа для тебя? — нервно облизал нижнюю губу.

— Пипец! Как так? Он был здесь и не стал меня искать? Это же ты меня сюда привез? Арсений тебе заплатил? Или ты его охранник? Кто ты? — закидала вопросами, округлив глаза от ужаса.

— Он тебя ищет, конечно, только в качестве угонщицы.

— В смысле? — резко побледнела.

Представь себе картину: снимаешь шлюху, оставляешь ее в машине, возвращаешься, а тачки нет. Какой возникает вопрос. Правильно! Где эта сука? — поджал губы, сделав выразительную паузу.

— Но ведь это не так! Я не могла! Я же спала, да и мысли такой бы не было, — обхватила виски руками и плотно сжала.

— Могла не могла, ты думаешь он станет разбираться? Сначала башку тебе прострелит, а потом свечки за покаяние будет ставить раз в год, — приставил импровизированное дуло из двух сложенных пальцев к темному виску.

— Какой бред! Так не бывает! — резко отвела мужскую руку в сторону.

— Бывает, и ты знаешь, мой тебе совет на последок, если шкура дорога, то дома не появляйся месяц, минимум, — развернулся и собрался уходить.