По щучьему веленью. Русские сказки от А до Я - страница 23

Слышат люди, что у царя в такой-то день свадьба; дождались и того дня. А Иван-царевич старухе заказал:

— Смотри, бабушка, как невесту привезут под венец, ты скажи мне.

Старуха время не пропустила. Иван-царевич тотчас оделся в царское платье, выходит:

— Вот, бабушка, я какой!

Старуха в ноги ему.

— Батюшка, прости, я тебя ругала!

— Бог простит.

Приходит в церковь. Брата его еще не было. Он стал в ряд с невестой: их обвенчали и повели во дворец.

На дороге попадается навстречу жених, большой брат, увидел, что невесту ведут с Иваном-царевичем, ступай-ка со стыдом обратно.

Отец обрадовался Ивану-царевичу, узнал о лукавстве братьев и, как отпировали свадьбу, больших сыновей разослал в ссылку, а Ивана-царевича сделал наследником.

— Свети, свети, ясен месяц!

Дивно стало охотнику; отчего так, думает, собою мужик — еще молодец, а волосы как лунь сед? Только подумал это, а он словно мысль его угадал:

— Оттого, — говорит, — я сед, что чертов дед!

Тут охотник и смекнул, что перед ним не простой мужик, а леший; нацелился ружьем — бац! — и угодил ему в самое брюхо. Леший застонал, повалился было через колоду, да тотчас же привстал и потащился в чащу. Следом за ним побежала собака, а за собакою охотник пошел.

Шел, шел и добрел до горы; в той горе расщелина, в расщелине избушка стоит. Входит в избушку, смотрит: леший на лавке валяется — совсем издох, а возле него сидит девица и горько плачет:

— Кто теперь меня поить-кормить будет!

— Здравствуй, красная девица, — говорит ей охотник, — скажи, чья ты и откудова?

— Ах, добрый молодец! Я и сама не ведаю, словно я и вольного света не видала и отца с матерью не знавала.

— Ну, собирайся скорей! Я тебя выведу на святую Русь.

Взял ее с собой и повел из лесу; идет да по деревьям все метки кладет. А эта девица была лешим унесена, прожила у него целых три года, вся-то обносилась, оборвалась — как есть совсем голая! А стыда не ведает.

Пришли в село; охотник стал выспрашивать: не пропадала ли у кого девка? Поп выискался.

— Это, — говорит, — моя дочка!

Прибежала попадья:

— Дитятко ты мое милое! Где же ты была столько времени? Не чаяла тебя и видеть больше!

А дочь смотрит, только глазами хлопает — ничего не понимает; да уж после стала помаленьку приходить в себя…

Поп с попадьей выдали ее замуж за того охотника и наградили его всяким добром. Стали было искать избушку, в которой она проживала у лешего; долго плутали по лесу, только не нашли.

Стал он держать путь в свое государство, стал подъезжать к своей земле, а день-то был жаркий-жаркий, солнце так и пекло! И напала на него жажда великая, что ни дать, только бы воды испить! Осмотрелся кругом и видит невдалеке большое озеро; подъехал к озеру, слез с коня, прилег на брюхо и давай глотать студеную воду. Пьет и не чует беды; а царь морской ухватил его за бороду.

— Пусти! — просит царь.

— Не пушу, не смей пить без моего ведома!

— Какой хочешь возьми откуп — только отпусти!

— Давай то, что дома не знаешь.

Царь подумал-подумал — чего он дома не знает? Кажись, все знает, все ему ведомо, — и согласился. Попробовал — бороду никто не держит; встал с земли, сел на коня и поехал восвояси.

Вот приезжает домой, царица встречает его с царевичем, такая радостная; а он как узнал про свое милое детище, так и залился горькими слезами. Рассказал царице, как и что с ним было, поплакали вместе, да ведь делать-то нечего, слезами дела не поправишь.