По следам золотого идола - страница 7

Отец Инги, надо сказать, главный инженер того самого завода, где мы проходили практику. Большая фигура в городе!

— Не знаю, Саш, как мы выпутываться будем, — вздохнул я.

— Сказала, так и быть, будет кашеварить.

— Стряпуха не замужем, — пытаюсь острить я. — Да она же строптивая, казачья кровь, не дай бог, что не так — котелком может запустить! Да, по-моему, она и не умеет.

— Ладно, будем думать… Завтра генеральный сбор там же. Липский должен разыскать в атласах эту самую слободу на Вилюге, потом поделим обязанности по подготовке.

— Принято!

Я повесил трубку и подошел к книжному шкафу. На нижней полке тяжелой шеренгой стоят тома «Истории русского искусства». Моя цепкая зрительная память подсказала: зыряне, зыряне-язычники… О них толковал Андрей. Здесь есть репродукция картины на эту тему.

Вот, наконец, нужный том. Так и есть — картина известного художника Сергея Иванова «Стефан Пермский». Я прочитал о том, что Иванов создал свое полотно в конце прошлого века под впечатлением шумного судебного процесса, инсценированного официальной церковью против язычников, якобы тайно приносивших своим кумирам человеческие жертвы.

Фигура самого знаменитого проповедника показалась мне незначительной, язычники же понравились: живые, симпатичные лица, естественные, свободные позы. Внимательно разглядев картину и подготовительные этюды к ней, я поставил книгу на место.

В другом томе я нашел фотографию того самого каменного идола, найденного близ Гусятина, о котором толковали наши знатоки. Четыре лика, обращенные на все стороны света и крытые одной шапкой, всадники, женские фигуры… Увлекся и не заметил, как стрелка часов перевалила за двенадцать. Но зато теперь я заряжен необходимыми знаниями! Пора спать.

Липский торжественно раскрыл толстенный атлас офицера (у него отец военный):

— Есть! Склоните головы!

И Митькин палец вертикально опустился в бассейн Северной Двины, где сходились разноцветные лоскутки Вологодской и Архангельской областей. Чуть восточнее начиналась Коми АССР. Как зачарованные смотрели мы на новенькую пеструю карту, и в наших душах упоительной музыкой зазвучали незнакомые, старинные, окутанные дымкой романтики названия: Пинега, Котлас, Великий Устюг, Большой Тиман…

— Итак, раз уж мы решили бескорыстно послужить науке, — Андрей положил на колено отрывной блокнот, — давайте распределим роли. Работы хватит всем.

— А я уже подготовила список необходимых продуктов, — затараторила Инга.

Между прочим, у нее верхняя губка чуть-чуть коротковата, и, когда она говорит, полоска ровных белых зубов очаровательно блестит, создается впечатление, что она всегда улыбается.

— Можно список? — Андрей протянул руку, глядя на Ингу как-то особенно, так, что мне не очень понравилось. — У-у-у, чего здесь только нет! Мороженого явно не хватает.

— А что?

— А вот что. Давайте-ка писать по делу: крупа, тушенка, сало, лук, лавровый лист, соль, сахар, чай. Все. Хлеб и картошка — на месте. Научу варить охотничий кондёр, будете есть и, как говорится, притопывать ножкой.

— Ну, хоть кофе. Я привыкла, — закапризничала она.

— Я тоже обожаю кофе, — сказал Андрей. — Но в поле, на походе идет только чай. Проверено годами, и не только мной.

Инга сделала такую выразительную мину, что он смягчился:

— Ладно, запишем еще сгущенку.

Митяй шепнул мне на ухо:

— Женщина на корабле — это же завал.

Она, конечно, услыхала, и, как писали в старинных романах, мое перо не в силах передать все, что обрушилось на наши головы.

После перепалки воцарилась тишина. Солнце уже поднялось почти в зенит, его горячие лучи, казалось, стали плотными, тяжелыми, даже ветви деревьев пригибали к земле.

— На Северной Двине небось прохладно! — сказал Сашка, поняв, что от Инги никуда не денешься, и самое лучшее сейчас — сменить тему разговора. Поедем — вдруг да найдем! И, глядишь, засияют наши имена на небосклоне науки. Потом, я слышал, четверть стоимости клада тому, кто нашел. А что? Все мы живые люди. Я лично сплю и вижу себя верхом на мотоцикле.

— Не будем торопиться делить шкуру. Шансов убить медведя у нас не так уж много. — Андрей раздумчиво покачал головой. — Если говорить серьезно, то совсем мало. Ну, а если найдем идола, то ценность его вряд ли можно измерить в рублях. Если бы вы знали, сколько нужно сделать раскопок, сколько помесить сапогами грязи, сколько померзнуть-помокнуть, чтобы получить археологический материал. Мой учитель, профессор Воробьев, любит повторять: «Вооружайтесь маленькими лопаточками и большим терпением». И еще одно условие — нужно очень много знать. Без подготовки открытие сделать мудрено.