По стерне… - страница 4

Под ногтями с грязью.

И такого полюбить

Запретит нам кто-то разве?..

С верой, может, и без веры,

В меру, может, и без меры

Человек, себя корящий,

Не всегда ведь настоящий…

Человек быть может грязный

Не святым, хоть и заразный.

Если горд своею грязью,

Может быть он только мразью!

К чему тянутся уста? – к сладостям.

Что скрываю я в себе? – недостатки.

И потворствую чему? – слабостям.

Что подхлёстывает плоть? – похоть.

И стремлюсь заполнить что? – полость…

Что останется во мне в сухом остатке?

От улыбки – только складки.

А от смеха – только эхо…

Выпадают зубы, как осадки.

И редеют волосы под шапкой.

И становится походка шаткой…

Постепенно потеряю зрение –

И почувствую к себе презрение…

Что останется во мне в сухом остатке?

Бледный вид, души незрелость,

Близорукость и несмелость,

Мнительность и горделивость,

Суетливость и брезгливость,

Подозрительность и косность,

Ненасытность и жестокость,

Слабоволие и тучность –

Составляют мою сущность?

Источают что уста? – гадости.

А от жизни жду чего? – радости.

Еле терпите меня? – из-за храпа?

Это мечется душа внутри храма.

Что останется во мне в сухом остатке?

Что виднеется на дне? – мои останки…

Буду тлеть до тех пор, столько,

Не останется меня

пока совсем.

Нисколько?

Что исходит от меня? – запах пряностей.

Вас избавлю от чего? – неприятностей…

Моя забытая невеста –

И быль, и наваждение,

И боль, и наслаждение,

Внеклассная (негласная) проверка теста…

Мне было с нею нелегко:

Она была дитя, по сути,

От взрослой – были груди…

Я упивался кровью с молоком.

Манеры были, как у всякого:

Руки в руке держание (дрожание),

И трепет воздержания

Томил (топил) обоих одинаково.

От ноготков до ноготков

Она была мне дорога.

Она была мне дорога…

Как не был дорог мне никто.

Мы утопали с ней в любви,

Качалось лодкой тело в теле.

Застыв на чувственном пределе,

Сложился парус наш, увы…

Любовь, как стрижка, коротка;

Не знаю, кто ее убил.

Теперь другой ее любил

От локотка до локотка.

Смотрела словно на врага,

Хоть не проигрывал ее я в карты

И не менял в ломбарде на караты, –

Она была уже недорога…

Моя забытая невеста –

И боль, и наваждение,

И быль, и наслаждение,

Отказ от призового (второго) места.

Я умоляю вас, не надо так:

О сокровенном рассуждать публично,

Дышать при людях учащенно – неприлично.

На половой похоже это акт.

Закройте рты! – проникнут воры,

Залезут в душу незаметно

И вынесут всё, что заветно.

Морали не спасут заборы.

Не делайте признаний резких:

Живёт в вас ангел или бес.

Не возбуждайте интерес –

Задёрните все занавески.

Разумнее всего скрывать

От уха постороннего и глаза

Фантазии свои внутри матраса

И заправлять как следует кровать.

Живите с окружающими в мире:

Да не стучите! – проявляйте такт

К тем, половой кто совершает акт

В соседней, за стеной, квартире…

Я знаю: существует ад.

Не спорьте! Это истинно:

Когда не сильно вам я рад,

А улыбаюсь вам так искренно.

Поднять глаза когда боюсь,

Но вру – и не краснею густо.

Неисчерпаемый ресурс –

Моё притворство как искусство!

И если вам я неприятен,

И вызываю раздражение,

И сам я вижу много пятен

В своём зеркальном отражении.

И разъедает если злость,

И режут гнева лезвия,

И боль унять не удалось –

И, взвыв, на стену лезу я.

Я рад, что существует ад.

В нём закаляются характеры,

Друг другу там никто не рад,

И в обиходе – чистый матерный.

Там сквернословят красны девицы

Так, что воняет изо рта.

Там больше всего ценится

Клыков с когтями красота…

Там словом откровенным

Бьют в прямо в лоб, да так,

Что побольней, наверно,

Удар такой удара в пах.

Я гад, я настоящий гад:

Я к боли близких равнодушен.

Да! рад, что существует ад –

Он для таких, как я, и нужен.

Печёнкой чую этот ад,

В котором обитают призраки.

Моральных нет у них преград,

И стёрты половые признаки.

Там опорочат всех, кто свят.

Всегда там жутко весело.

Открыто все друг с другом спят –

Стыдливость на косе повесилась.

Прощать, любить вас всех

И… не любить вас – не могу.

И этот ваш задорный смех

Как вздорный слышится в аду.

Я вам не верю никому,

Как самому себе, не верю:

Я не ушёл (хотя сказал: уйду) –

И стал подслушивать под дверью.

Живу я много уже лет,

И много многим врал,