По таёжным тропам. Записки геолога - страница 4
В 1925 году он с группой товарищей, проводивших вместе с ним старательскую золотодобычу на Незаметном, — И. М. Алехиным, С. Д. Раковским, С. С. Дураковым, своим братом Э. П. Бертиным, Д. Д. Васильевым и якутам Михаилом Седалищевым — решили организовать экспедицию на Колыму, основываясь на записке Розенфельда и на тех данных, которые были получены Бертиным от якутов в Охотске. Возглавить экспедицию должен был Бертин, авторитет которого после организации работ на Алдане, давших исключительные результаты, стоял очень высоко. Он обратился к секретарю Якутского областного комитета партии М. К. Аммосову с предложением организовать поисковую экспедицию на Колыму. Это предложение было рассмотрено якутским правительством, которое дало ему положительную оценку и запланировало организацию экспедиции, выделив для нее соответствующие средства. Однако, выделенные средства были израсходованы на какие-то другие нужды, а экспедиция снята с финансирования перед самым ее выездом.
В 1927 году Бертин обо всем этом рассказал Билибину перед выездом последнего с Алдана в Ленинград. Ему же он передал записку Розенфельда и посоветовал организовать экспедицию на Колыму.
В 1928 году эта экспедиция состоялась.
В то время как Рабинович проводил работу по Декдекану в тщетных поисках Гореловских жил, было выяснено, что автор этих жил, — Розенфельд работает в Забайкалье. Руководство Дальстроя пригласило его прибыть на Колыму и указать, где находятся жилы, ибо вопрос с рудным золотом стоял исключительно остро.
В ноябре 1933 года Розенфельд на пароходе «Ангарстрой» — прибыл в бухту Нагаева. Летом 1934 года он в составе геологопоисковой партии геолога Г. А. Шабарина отправился в места, которые были так широко разрекламированы в его записках. Увы! Гореловских жил, о которых писал Розенфельд, в натуре не оказалось. Вместо мощных «красавиц жил с молниеобразным зигзагом» приблизительно в этом же месте оказались две жилы соответствующей мощности, но настолько изуродованные, что скелет их выходов напоминал сложный китайский иероглиф.
Розенфельд был потрясен и растерян, особенно когда опробование этих жил дало отрицательные результаты, хотя были истолчены прекрасные на вид кварцевые штуфы с примесью пирита, халькопирита и медной зелени. Розенфельду пришлось заявить руководству Дальстроя, что либо он не сумел отыскать Гореловские жилы, либо они изменились до неузнаваемости. Дать последнему обстоятельству правильное объяснение он не смог и высказал фантастическое предположение, что за истекшие 20 лет район претерпел крупные геологические изменения, в результате которых исчезла целая речная система. Естественно, что это заявление вызвало подозрение в мистификации и злостной утайке данных о месторождении. Розенфельд был осужден на пять лет заключения.
А между тем ничего необычного в изменении формы Гореловских жил нет. Кварцевые жилы, залегающие в сланцах, обычно очень непрочны. Каждый, кому приходилось бывать на крутых обрывистых берегах Колымы, мог наблюдать весной, как с грохотом обрушиваются вниз не только отдельные обломки, но и крупные массы оттаивающей под лучами солнца породы. Морозное выветривание, обусловленное замерзанием в трещинах горных пород скопившейся в них влаги, делает отдельные выступающие участки пород неустойчивыми. Весной, когда происходит интенсивный процесс оттаивания, эти неустойчивые участки падают вниз. Такой процесс обрушивания отдельных участков Гореловских жил мог вызвать резкое изменение их конфигурации. Если к этому прибавить еще значительную поправку на дефекты памяти, то нет ничего удивительного, что Розенфельд не узнал своих «красавиц жил». Ему инкриминировалось то, что в жилах не оказалось золота. Следует вспомнить, однако, что в своей записке он высказывал только предположение о возможном наличии в этих жилах золота и отмечал, что у него не было возможности провести их опробование.
История исследования Колымы шла двумя различными путями. С одной стороны — стихийно, отдельными старателями-одиночками, такими, как Шафигуллин, Канов, Гайфуллин и многие другие. К моменту прибытия экспедиции Билибина они уже успели проникнуть в бассейн Колымы и прочно там обосноваться. В 1928 году по прибытии на Среднекан Билибин застал там уже 5 артелей в количестве 29 человек, которые примитивным хищническим образом добывали золото. Эта старательская вольница работала без всякого руководства с чьей бы то ни было стороны. Добытое золото уносилось с собой.