По ту сторону - страница 3

— Как это насчет чего? Насчет твоего приезда домой, конечно! Опять не слушал?

— Прости, голова раскалывается…

— Но ты же помнишь, что мы ждем тебя на годовщину родителей? Я спрашивала, когда ты прилетишь, чтобы мы могли тебя встретить в аэропорту.

Встретить меня в аэропорту? Чтобы я потом провел четыре часа в машине в вашем обществе без шанса на спасение? Нет уж, спасибо.

— Спасибо за предложение, но я как-нибудь сам разберусь. Тем более, я еще не покупал билет, так что, не знаю, когда прилечу.

— Ну что же ты! Покупай скорее! Чтобы Стив успел отпроситься с работы и забрать тебя.

— Ты меня слышишь вообще?! Я сам… — он выдохнул и понизил голос. — Я сам доберусь. Честное слово. Не стоит беспокоить… Стива. У него наверняка куча работы.

— Ой да. Ты прав. Знаешь, недавно…

— Марта! Дорогая моя, любимая сестра, — он уже готов был разбить ни в чем неповинный телефон, только бы этот бесконечный и настолько же бессмысленный разговор закончился, — У меня действительно ужасно болит голова. И море работы к тому же. Почему бы тебе не рассказать мне все, когда я приеду?

— Ладно. Но обещай сходить за мной к кондитеру договориться насчет торта на свадьбу.

— Но я же… Ладно, обещаю. Пока.

Он тут же нажал на «отбой», так что ответное «пока, скучаю» донеслось до него уже издалека. «А я нет» — только и подумал он. Он даже не был уверен, что его печалит тот факт, что он не скучает по дому, семье и прежним друзьям. Не то чтобы он не любил их. Вернее, он пытался их любить. Но сейчас он был слишком раздражен для этого. Сердце все так же гулко стучало в груди, и звук этот эхом отдавался в висках. Боль притупилась, но все еще напоминала о себе, плавно перемещаясь из одной точки в другую.

Даррен посмотрел на начатую книгу, брошенную в угол дивана и ждущую его возвращения. Затем на бутылку виски, выглядывающую из-за холодильника и так же, очевидно, скучающую в одиночестве.

«К черту, — решил Даррен, — пожалею об этом потом».

Потом настало уже на следующее утро. Головная боль, которую так бесцеремонно выгнали накануне, вернулась и нанесла ответный удар. И он был куда сильнее первой атаки, сейчас казавшейся лишь дружеским предупреждением. Веки налились свинцом и упорно не желали разлепляться. Запах виски распространился по комнате плотным облаком, как будто сам бетон был пропитан им. Однако все же разлепив веки и поднявшись с постели, Даррен обнаружил, что пропахла не только комната — этот запах наполнил весь мир, и теперь от него было не скрыться. Он заплывал даже в распахнутое настежь окно, несмотря на то, что утро, уже почти превратившееся в день, обещало изгнать его весенней прохладой. Даррен предпринял отчаянную попытку смыть его в душе, но и этот план провалился. Вместо этого вода унесла остатки сна и обнажила суровую реальность: книга по-прежнему лежит на диване, мягко говоря, недочитанная, дедлайн стал еще на день ближе, а голова категорически отказывается работать.

Даррен заварил кофе и сел за стол, подпирая рукой щеку, вдыхая кофейный аромат, постепенно изгоняющий своего предшественника, и размышляя о том, как он до такой жизни докатился и что теперь делать. Безусловно, необходимо было привести себя в порядок и снова взяться за чтение. С другой стороны, в голове стоял непроглядный туман вдобавок к вернувшейся мигрени. Пожалуй, все было бы гораздо проще, если бы кухню от гостиной отделяла стена, а не длинный стол и воображение хозяина, и бутылка виски двухмесячной давности не подсматривала за ним из-за холодильника. И сестра не приставала по телефону. Но жизнь была полна невзгод и препятствий.

12:32. А какой сегодня день? Вторник или среда? Даррен вздохнул и, держа в руках чашку кофе и мысленно осыпая себя проклятьями, отправился на поиски телефона. Календарей он в доме не держал, ровно как и часов, а потому во времени и в датах ориентировался либо по крошечному значку в правом нижнем углу монитора ноутбука, либо по циферблату на экране мобильного и на панели электроприборов, но последние не показывали день. Вообще у Даррена складывались довольно непростые отношения со временем. Есть в нем что-то давящее, подгоняющее к некоему грандиозному исходу. Когда следишь за ходом времени, тут же начинаешь задумываться обо всем, что успел и не успел сделать за час, день, месяц, год, всю жизнь, а это неизбежно приводит к мыслям о том, сколько еще осталось: дел и времени. И здесь уж не сбежать от вопроса о том, правильно ли расставлены приоритеты и распределены ресурсы, все ли идет по плану и каков вообще план. Время вечно гонит нас вперед, в неизвестность будущего, отбирая настоящее и заставляя забывать прошлое и вечно хотеть большего.