По ту сторону грозы - страница 17
Лао уже собирался уйти, когда Нюра выпалила.
-Мика, а пригласи ка старушку, потанцевать! А то когда я еще с таким красавцем потанцую? Не бойся за супружницу, - она опять сделала акцент на этом слове, «как – будто специально» - подумал Миша, - они с Лао рядышком потанцуют. Правда?
-Конечно! Если Мик не побоится.
-А мне -то чего бояться? – вкрадчиво поинтересовался Мика, и Энна была готова поспорить, что он улыбается.
Лаодик улыбнулся, но ничего не ответил.
-Да пусти ты ее, внучок. Вон уже и мелодия-то для моих лет самый раз.
И взяв его за руку, Нюра поковыляла вперед. Мелодия играла медленная, так что бабулькины ноги вполне успевали.
-Ревнивый он у Вас – проговорил Лао, рассматривая лицо Энны.
-Нет, он просто волнуется за меня – она попыталась оправдать его, и вот именно в этот момент, уже не понимала, зачем врать? Не муж он ей, и все тут. Но произнести это вслух так и не решилась - и давайте на ты общаться, это не противоречит местным устоям?
-Не противоречит. Вы так интересно изъясняетесь.
-Да?
-Немного, хотя, почти как мы. Еще немного, и вообще местными станете.
-Лао, тебе доводилось с пришлыми общаться? Ну, кроме нас.
-Нет.
-А может, слышал, кто назад вернулся?
-Я расстрою тебя, если отвечу.
-Грустно – но она все же нашла в себе силы улыбнуться.
-А каково это?
-Что?
-В другой мир попасть?
-Ну, тяжело. И страшно. И там ведь семьи наши остались, - она старалась говорить честно, искренне, но все же слова звучали поверхностно. Не от того, что она не договаривала, а от того, что запрещала себе думать об этом, вспоминать, анализировать. Что бы не зациклиться, что бы не сойти с ума.
-Так муж-то здесь. Или дети остались?
Энна чуть не выпалила, что дети то остались, только Микины. Но быстро опомнилась.
-Нет, детей нет.
-Ну, ничего, здесь родятся.
Сказать на это она ничего не смогла.
За разговором, и нахлынувшими чувствами она и не заметила, как мелодия прекратилась. Лао просто остановился, и смотрел ей в глаза, улыбаясь.
-Воркуете? – опять из ниоткуда появился Мика.
-Вот, передаю вам супружницу, в целости и сохранности.
Лао сделал шаг назад, и ее руки, лежавшие на его плечах, безвольно упали.
-Все в порядке? – спросил Мика, обнимая ее за плечи.
-Да. Может, домой пойдем?
-А как же танцы? Тут еще фейерверк обещали.
Он вел ее к столам, что-то рассказывая, но Энна не замечала ничего вокруг, и ничего не слышала. Грусть накатывала все сильнее и сильнее, и сил противиться ей почти не было.
-Хочешь вина? – спросил Мика, уже передавая ей стакан. И усаживая на грубо сколоченный стул.
-Спасибо. – ничего не видя, от стоявших в глазах слез, она пила вино, желая быстрее попасть домой и выплакаться.
-Эн! – выдохнул Мика, когда непослушная слезинка покатилась по ее щеке. Он присел перед ней, вытирая слезы. Какая-то злобная часть его мозга радовалась, что она плачет, расценивая это как наказание за Сашку. Но другая, видимо, та, что ближе к сердцу, напомнила, что он единственный, кто может защитить ее здесь, если что-то не так. К тому же Саша точно бы убил его, если бы узнал, что Энну обидели, а Миша, будучи рядом не помог ей. Сцепив зубы он все же произнес – что он тебе сделал?!
-Ничего!
-Сказал что-то?
-Ничего! – она поставила стакан на стол, чтобы двумя руками быстрее стереть текущие слезы.
-Тебя кто-то обидел?
-Миша! Никто меня не обежал! Тем более Лао. Я просто устала, и хочу домой! – и положила руки ему на плечи.
-Хочешь, пошли! – он слишком резко поднялся, и ее руки непроизвольно про скользили по груди, остановившись лишь на поясе брюк. Движение было до того интимным, что у Энны перехватило дыхание.
-Ты же хотел фейерверк посмотреть – прошептала она, смотря на него снизу вверх. Сообразив, что руки так и покоятся на его поясе, она резко отдернула их, сложив на коленях.
-Так ты же домой хочешь?!
-Ну, ты же хотел, фейерверк… и танцы…
Шумно выдохнув, Мика, развернулся к столу и налив себе стакан вина, выпил его залпом.
-Женщины, - проворчал он, наливая себе еще – как определишься, скажешь.
И впервые за этот вечер ушел, оставив ее одну. Вся тоска, копившаяся в душе, выплеснулась наружу. Слезинки падали на скрещенные на коленях руки, и не было у нее сил поднять их, и стереть мокрые дорожки со щек. Что теперь делать? Как жить дальше? Одиночество поймало ее в свои сети, заставляя оплакивать потерянного мужа, друзей, жизнь. Теперь она здесь, в чужом мире, с чужим мужем.