По ту сторону мечты - страница 4

Некоторое время я терзала разум попытками вспомнить: кто я, откуда, и как появилась в той пещере. Однако, в конце концов, отказалась от этой затеи, ощутив легкую головную боль. После этого я сосредоточилась на том, что знала точно — моя одежда. То есть та сорочка, в которой я была одета. Откуда-то я точно знала, что она была жутко неприличная, потому что длинна невесомого одеяния едва достигала колен.

Предположений о том, почему на мне была надета вещь, выходившая за рамки приличий, было несколько. Я замужем, я чья-то любовница, я… куртизанка. Точно знала, что вещь дорогая, и значит, дешевой шлюхе принадлежать не могла. Значения всех этих слов я понимала, и потому решила остановиться на замужестве, оно мне казалось наиболее привлекательным. Из этого следовало, что я не девица. Впрочем, женщина, надевшая короткую сорочку, девицей быть не могла. Слишком развратно.

Остановившись на этом, я перешла к окружающему миру. Я знаю такого зверька, как крыса, знаю о собаках. Знаю, как выглядит хищная птица, знаю о приличиях… хотя бы про длину сорочки. Я понимаю запахи, могу различать предметы гардероба… О, знаю слово — гардероб! Еще саркофаг. Еще я разбираюсь в окружающем пространстве. Узнаю снег, ветер, деревья. Выходит, я помню почти всё, кроме того, кто я, где жила, на каком языке разговариваю, и как я оказалась в пещере, зажатая между камнями. И любая попытка вспомнить, приводит к тому, что начинает ломить в висках.

Недалеко от меня послышались шаги. Я скосила глаза и увидела старуху. На ней уже не было ни красного балахона, ни шапки с костяными бляхами. Теперь женщина была одета в серую рубаху, поверх которой красовался жилет с меховой оторочкой, и юбку, доходившую длиной до щиколоток. Обувь колдуньи была мне незнакома. Она представляла собой нечто вроде коротких кожаных сапожек, только без подметок и каблуков. Оттого шаги женщины выходили тихими и шаркающими. По краю обуви тоже шла тонкая меховая оторочка.

Колдунья бросила на меня короткий взгляд, что-то сказала и опять исчезла из поля моего зрения. Я поджала губы. Ищут ли меня? Найдут? Сколько мне придется пробыть здесь? Хотелось надеяться, что старуха не выгонит меня, как только я оправлюсь. Если я окажусь в этом царстве снегов и холода, то долго не протяну. Я ничего и никого здесь не знаю… по крайней мере, не помню. И тогда мне лучше остаться рядом с человеком, который уже принял во мне участие. К тому же, если она колдунья, значит, может помочь мне вернуть память. Но как я ей объясню, что мне нужно помочь вспомнить? На пальцах не объяснишь, значит, нужно научиться ее понимать. Да, разумная мысль. Первый мостик к взаимопониманию — это язык. Нужно приглядеться к старухе, понравиться ей…

— Предусмотрительная… — прошептала я и нахмурилась.

Кажется, когда-то где-то я слышала такое. В голове тут же всплыл мой собственный ответ: «Я просто знаю, чего хочу». Хм… И кому я это говорила? Виски тут же отозвались легкой болью. Даже не удалось вспомнить, кто называл меня предусмотрительной: мужчина или женщина? Хорошо, всему свое время. Раз мелькнуло один раз, значит, появится в другой. Возможно, что-то большее, чем одно слово. Не стоит изводить себя попытками вспомнить утраченное, дело это не ускорит.

Расслабившись, я прикрыла глаза и сосредоточилась на шагах колдуньи. Они приблизились и замерли рядом. Глаз я открывать не стала. Зашуршала ткань, и моего лица коснулась сухая ладонь. Я продолжала упрямо жмуриться, когда тонкие пальцы старухи вдруг ухватили меня за нос. Это было не больно, но от неожиданности я охнула и возмущенно посмотрела на женщину.

Она рассмеялась. Смех у пожилой женщины был хрипловатый, низкий. Она откинула полог полотна, сковывавшего меня, и подала руку. Колдунья разговаривала со мной, продолжая посмеиваться. Я по-прежнему не понимала и рассматривала ее, точней, рисунок на ее лице. Эта была вязь символов, плетение которых причудливо складывалась в фигуры, похожие на животных. А может мне это только казалось, но однажды заметив это, я уже не могла отделаться от ощущения, что смотрю на фигурки зверей, бежавших друг за другом.