По ту сторону реальности - страница 6

На обратной дороге она остановилась возле цветочной палатки и залюбовалась свежими розами. Как давно Андрей не дарил ей цветы? Последний букет месяца два назад. Жаль.

Тина вернулась домой и сразу принялась выкладывать продукты.

Когда пришёл Андрей, она навела в квартире полный порядок. Приготовила обед, развесила в шкафу одежду, вымыла пол. И себя не забыла, успела подвести чёрным карандашом глаза и покрыть алым лаком длинные ногти. Своими руками она могла любоваться сколько угодно.

– Какая ты красивая сегодня! – улыбнулся Андрей и вручил Тине букет красных роз.

Она удивилась, вспомнив, как совсем недавно мысленно упрекнула мужа в том, что он забывает дарить жене цветы, поцеловала его и поманила на кухню.

Вечер прошёл чудесно, Тина неожиданно поняла, что не хочет рассказывать Андрею о странном чае, а он, в свою очередь, чувствовал необычайную радость оттого, что она оживлена и весела, как никогда прежде. Они шутили, немного дурачились и вели себя, как получившие свободу подростки. Но им обоим так надоело быть серьёзными, решать чужие проблемы, не шуметь и стараться всем угодить. Свобода пьянила их, к тому же Андрей достал из сумки красное вино.

– За новоселье! – сказал он, и Тина с удовольствием выпила бокал до дна. На третьем бокале вино закончилось, и они чокались стеклянными тарелками и целовались. Никогда Тина не смеялась так заразительно, Андрей с удовольствием наблюдал, как у неё раскраснелись щёки и заблестели глаза.

«Переехать сюда оказалось верным решением», – подумал он и ласково погладил жену по разметавшимся волосам. Она снова, без причины, рассмеялась, но вдруг смех оборвался, и она показала пальцем на цветы в вазе. Недавно яркие, они почернели. Андрей взглянул на них, потом на Тину и удивлённо приподнял бровь:

– Солнышко, ты забыла налить воды?

– Нет! – она вскочила и подошла к цветам. Они не просто завяли, они высохли. – Андрей, я поставила их в воду. Что с ними?

Он тоже встал, приблизился к цветам, потрогал их сухие головки.

– Тинка, я не понимаю. Вода, что ли, отравленная?

– Из водопровода? – не поверила Тина. – Нет, Андрюш, в этой квартире происходят странные вещи. Глафира Степановна предупреждала – ничему не удивляться. Если мы её побеспокоим – съедем. Что же нам делать?

Андрей обнял жену за плечи:

– Не паникуй. Я не разбираюсь в цветах, может, это сорт такой?

– Но когда они успели засохнуть? – недоумевала Тина. – Андрей, это же ненормально!

Он подвёл её к кровати и усадил возле себя:

– Тин, я не знаю. Я не ботаник. Но ведь не может же такая мелочь заставить нас съехать?

Ей стало жалко мужа, он, как ребёнок, радовался тому, что они остались одни. Да и в чём дело? Ну, засохли цветы, подумаешь! Вино ещё не выветрилось из её головы и, вместо того, чтобы задуматься над произошедшем, она потянулась к мужу. Какие тёплые у него губы! Она его любит, сильно любит, а остальное уже не важно.

Ночью Тина проснулась с неясным чувством беспокойства, ей показалось, что в комнате звучат голоса. Она лежала тихо и прислушивалась.

– Я справлюсь с ней, – послышался странный шепот. Еле слышный и, от этого, ещё более жуткий. В темноте казалось, что вошёл кто-то незнакомый и стоит возле кровати. Или незнакомая, шепот похож на женский.

– Ты неисправима, – ответил в тишине очень похожий голос. – Увидишь, она моя.

– Она наша, – прошелестел третий голос, почти не отличимый от первых двух. – Никуда не денется.

Тина села в кровати и коснулась босыми ногами пола:

– Кто здесь?

Вопрос остался без ответа. Голоса смолкли. Тина уже приготовилась встать, но услышала странный смех. Тихий смех, и смеялись где-то рядом. Долго слушать не хватило терпения.

Она преодолела страх и встала. Сделала несколько шагов и замерла: смеялись из зеркала! Кошмар повторялся! Она подошла ближе и убедилась – три её отражения улыбались, и их смех еле слышно звенел в комнате. Зеленоватые девы не сводили любопытных глаз с растерянной Тины. Ничего хорошего эти взгляды не предвещали.

– Кто вы? – спросила Тина, понимая, что каждая из трёх – это не она сама. Они, хоть и красивые, но страшные её тени в туманном пространстве зеркала.