По ту сторону синих гор - страница 35

Я закусила губу и отвела взгляд. Теперь понятно, почему я беззаботно спала всю дорогу.

Говорил Горд складно и красиво. Теоретически Эуреза действительно способна была такое придумать и... Двуединый, я даже не могу её за это осуждать. План чудо как хорош! Я согласна была проспать и месяц, лишь бы очнуться в Эринее, во дворце, среди тех, кого люблю и кем дорожу.

Жаль, что кайгены каким-то образом всё узнали.

-               И что теперь вы намерены делать? - вздохнула я.

Кайгены переглянулись между собой, и Горд Четвёртый достал из-за пазухи веленевый свиток, на котором был записан и скреплён мирный договор.

-               Мы собираемся создать условия, при которых обе стороны не смогут нарушить подписанный мир. Потому что потери понесёт именно виновная сторона.

Король быстро оглянулся через плечо, а я, проследив за его взглядом, вязко сглотнула, заметив, как на остатках разрушенных башен Хель-Тери ярко вспыхивают синие огни.

-               Камни на месте, - удовлетворённо сообщил Горд. - Можешь начинать, - обращаясь уже к своему племяннику добавил он, и меня тут же поставили на ноги, буквально вытряхивая из тёплых шкур.

Даже если бы я поняла, что со мной собирается делать муж, всё равно бы не успела и трепыхнуться. С ножом он управлялся не хуже, чем с магией. Укол его был точен, молниеносен и неуловим. А ещё - одним шрамом на моём теле стало больше.

Из пореза на левом запястье кровь собралась в густую тёмную каплю, которая начала увеличиваться в размерах, пачкая манжет платья и раструб перчатки. Капая вниз, кровь быстро окрасила в свой цвет снег под моими ногами.

Наверное, при других обстоятельствах я бы оттолкнула или ударила кайгена, но следом за моей рукой он порезал и свою, а как только кровь его окропила кладку цитадели, стало происходить что-то невероятное.

Волшебные камни, разложенные на полуразрушенных башнях Хель-Тери в каком-то пока непонятном мне, но строго определённом порядке, взорвались слепящими вспышками света, пронзая ночную тьму яркими пучками.

Горд Четвёртый раскрутил свиток, опуская его на то место, где кровь кайгена и моя уже смешались одно красное пятно, и воздух стали расписывать светящиеся синие линии и узоры напитываясь силами всех стихий.

Хель-Тери словно была объята ярким голубым пламенем, которое заполняло собой развалы и пустоты поверженной крепости, латая магией то, что ей же было разрушено. Цитадель стала похожа на пугающий чёрно-синий город, построенный из камня и света, где резко обрывающуюся серую гранитную кладку продолжала эфемерная голубая, а сквозь призрачные куски восстановленных башен и бастионов открывался вид на спящие горы.

Пол под моими ногами завибрировал, словно под землёй пробудилось что-то такое же древнее и могучее, как выплывающие из туманной темноты вершины Фрайтери. А затем, из-под фундамента Хель-Тери, с гулом и шипением начали вырываться водяные струи, устремляясь лазурными потоками к долине и затапливая все дороги, ведущие к цитадели из Эринеи.

Синяя вода бурлящими волнами устремлялась вдаль, разливалась огромным озером, и там, где на границе с сушей обозначались его неясные берега, поднимались прозрачные сияющие стены, сотворённые магией.

Я представить себе не могла, что такое вообще возможно. Это не укладывалось в мои познания о создании подобных конструктов на крови. Но как бы упрямо я не твердила себе, что такое попросту невозможно - магические границы никуда не исчезали, а когда Горд Четвёртый наклонился, чтобы поднять с земли договор, я поняла, что их удерживало.

На белом пергаменте ярким золотом вспыхивали пункты договора, скреплённого печатями Сивельгарда и Эринеи. И каким бы невероятным это не казалось, но наша с синеглазым кайгеном кровь теперь была неотъемлемой частью вплетённой в документ магии. Он и я становились гарантами заключённого мира, неся ответственность за соблюдение всех оговорённых ранее условий. Если их нарушит кайген, магия убьёт того, кто подписал договор с его стороны, если я - первой под удар попадёт Эуреза. Они связали меня магией крови по рукам и ногам, понимая, что я никогда не причиню своей матери вред, даже если это будет меня убивать медленно и изощрённо.