По южным странам - страница 10

Алма-Ата не имела тогда облика современной столицы. Крупные дома встречались редко, город в основном был одноэтажный и буквально утопал в зелени.

На большинстве улиц деревья были посажены в два ряда на каждой стороне, а сами дома еще окружены фруктовыми садами. Орошались они великим множеством арыков, по которым бежала чистая горная вода. По ночам, когда стихали городские шумы, арыки журчали особенно звонко.

Мы вышли за пределы города и поднялись на ближайшие предгорные увалы (население зовет их прилавками), перед нами открылся настоящий лес. Крыши домов были совершенно скрыты высоченными вязами, липами, дубами и пирамидальными тополями.

Над этим лесом высилось лишь одно здание — собор, выстроенный замечательным местным зодчим Андреем Павловичем Зенковым, целиком из дерева. Собор устоял во время землетрясения, хотя пришедшиеся на его долю удары и колебания были так сильны, что венчавший его железный крест погнулся.

В Алма-Ате произошла непредвиденная задержка. В долине Или орудовали басмаческие шайки, поэтому подводчики отказались перебросить наши грузы в село Подгорное, лежащее у подножия западной окраины хребта Кетмень. Особенно напугало всех недавнее ограбление геологической экспедиции на переправе через Или у села Чилик.

Тогда я решил купить лошадей и подводы, а по рекомендации почвоведа Н. В. Благовещенского, с которым познакомился случайно в аптеке, взял в отряд «старшего рабочего». В его обязанности входила забота о транспорте, аренде помещений, найме рабочих, организации лагерных стоянок, питании — словом все, что нужно для обеспечения научной работы экспедиции. Теперь он именовался бы «зам. начальника экспедиции по хозяйственной части» и едва ли снизошел бы до того, чтобы утром первым вставать и кипятить чай.

Федор Филиппович знал толк в лошадях, и мы с ним в базарные дни ходили их покупать. Торговались по всем правилам: хлопали не раз по рукам, называя цену, пока наконец удавалось договориться о стоимости коня. После этого еще некоторое время уславливались, за чей счет магарыч. К вечеру — не вру! — опухала рука. Так прошла неделя. Наконец, в ограде снятого для экспедиции дома стоят одиннадцать лошадей, три пароконные подводы, мешки с овсом, сено. Мы наняли еще троих возниц, так что отряд разросся теперь до шести человек.

И вот ранним утром прогремели наши тяжело груженные подводы по галечному дну Алматинки, направляясь на восток в сопровождении трех всадников. К каждой подводе привязано по запасной лошади, чтобы сменять уставшую в запряжке.

Дорога проселочная, то битая, то есть хорошо накатанная (кони взбадриваются, бегут веселей), то чуть приметная, когда теряется в песчаных наносах, солончаках, зарослях тамариска. Не раз переходили вброд горные речки, сбегающие с Заилийского Алатау. Не переправился до четырех часов пополудни — жди утра, потому что во вторую половину дня бурным белесым потоком бушует студеная вода от талого снега и льда в горах. К утру уровень падает, прозрачная вода мирно журчит. Самое лучшее время для переправы.

…Пятые сутки в пути. Днем зной, кони идут понуро, только вскидываются, когда овод ужалит. Под вечер жар спадет, но тогда одолевают комары и мошки. Лошади мотают головой, бьют копытом, путаются в постромках, остервенело машут хвостом. А рысью не погонишь, устали за день. Вот и прошли всего сотни две верст (еще непривычно было слово «километр»), да и те не меряны, не столбовая дорога.

Пока тащится наш обоз, я на своем Сером (молодой иноходец с белой звездой на лбу) отъезжаю в сторону, чтоб осмотреть саксаульник или узнать, что за алое пятно на пригорке (оказывается, тюльпаны цветут!), или с другого пригорка поглядеть вдаль, смекнуть по карте, где находимся.

…К. исходу недели, миновав село Чарын, выбрались на щебнистую подгорную равнину.

Перед нами хребет. Подножие в сизой дымке, выше синеет полоса лесов, наверху «белки», пятна еще нерастаявшего снега. Это и есть «мой» Кетмень-тау. Селение приткнулось к устью большого ущелья.

К вечеру въехали в районный центр — село Подгорное.

В сельсовете собрался народ. Рассказываю о задачах экспедиции, о нуждах резиновой промышленности, о каучуконосах (не знает ли кто растений, выделяющих липкий сок?). Прошу помогать в поисках, приносить мне «подозрительные» травы, корни. И еще прошу дать проводника, рабочих. Дальше пойдем вьюком — нужно больше людей.