По зеленым холмам Малайзии - страница 9

Около Колодца меня и застал вечер. Солнце, приобретающее цвет раскаленной меди, быстро скатывалось в притихшее к ночи море. Я знал, что через 15–20 минут южного, меняющего цвета с калейдоскопической быстротой и неповторимостью заката падет непроницаемая тропическая ночь. Уже начал свою всенощную звонкий хор цикад, ушли торговавшие около Колодца нехитрыми сувенирами мальчишки, в лавчонках через дорогу зажглись ослепительные, до боли в глазах, керосиновые лампы.

Было грустно от сознания того, что золотой век Малакки оставил на память о себе один невзрачный колодец. Я понимал, что памятником ему служит и вся нынешняя мусульманская Западная Малайзия, от самого северного штата Перлис до самого южного — Джохор. Но это нельзя было потрогать, окинуть взглядом, ощутить физически.

Те, кто хоронил Мансур Шаха, знали, что время не пощадит ни его дворцов, ни мечетей, ни порта, ни садов. На найденной случайно в 1918 г. в Малакке, а позднее вывезенной англичанами из Малайзии и утраченной надгробной плите этого самого известного малаккского султана арабской вязью было написано:

Памятников эпохи европейской колонизации в Малакке предостаточно. Первые белолицые появились в малаккских водах в 1509 г., когда султанат достиг своего расцвета. Это были прибывшие на разведку из Гоа пять кораблей под португальским флагом во главе с капитаном Лопезом де Секвейрой. Жители Малакки с возгласами «Смотрите, белые бенгальцы!» окружили высадившихся на берег первых европейцев, щупали их бороды, одежды, трогали оружие. Прием был мирный и дружественный.

Капитану со всеми полагающимися иностранному послу почестями султан Махмуд Шах дал аудиенцию и принял от него послание короля Мануэля. Но индийские купцы, зная уже «франков» по Индии и боясь потерять монополию на торговлю с Малаккой, подговорили султана перебить чужеземцев, захватить их корабли. Получив от доброжелателя предупреждение, де Секвейра успел поднять паруса и уйти в море. Но впопыхах он оставил на берегу два десятка солдат, которых султан упрятал в яму. Независимой Малакке после этого осталось жить всего два года.

Конечно, не враждебный прием был причиной последующей интервенции португальцев. Осуществляя «во имя креста священный поход» против мусульманской веры и объявив «во имя короля» войну монополии арабов и торговлю восточными пряностями, они так или иначе то временем подчинили бы Малакку. Захватив ее, они становились хозяевами богатейшего малаккского рынка и могли контролировать весь морской путь из Европы и Китай.

«Каир и Мекка, — утверждали они, — будут превращены в руины только тогда, когда Малакка будет вырвана из рук неверных. Тогда и Венеция будет покупать пряности только в Португалии».

Покорил Малакку губернатор Гоа Алфонсо де Албукерк. В июле 1511 г. он ввел в малаккскую бухту 18 кораблей с более чем тысячью солдатами. Из записки, тайно переданной ему от португальцев, оставшихся в плену, он узнал, что ключом к овладению городом был мост, перекинутый через реку в полукилометре от устья и соединяющий левобережные кварталы простолюдинов с усадьбами аристократии на правом берегу.

«Захват моста решит победу», — говорилось в записке. Он очень хорошо виден на средневековой португальской гравюре, хранящейся в музее и изображающей крепость, построенную португальцами после того, как деревянная Малакка была сожжена. Этот мост, много раз реконструированный, стоит и сейчас. С него хорошо просматриваются нынешние малаккские причалы и уходящая в глубь города, облепленная китайскими домиками река.

25 июля Алфонсо де Албукерк приказал трубить сигнал «в атаку». «Франки» стреляли из корабельных пушек так густо, что «ядра сыпались как дождь», а «треск мушкетных замков был подобен треску обжариваемых на сковороде орехов».

Взять мост удалось лишь 10 августа при повторной атаке. Основным звеном малайской обороны был отряд из 25 боевых слонов. На беду, мушкетная пуля угодила в глаз вожаку стада. Обезумевшее от боли животное бросилось с поля боя, увлекая за собой остальных слонов. Малайская армия была смята. 24 августа, после мощного артиллерийского обстрела, португальцы без особого труда «вошли во дворец султана». «Люди Малакки бежали, и Малакка пала», — говорится в «Истории Малайи».