Победившие смерть - страница 14
— Сыновья ваши вернутся завтра. Все благополучно, не беспокойтесь о них.
Мать облегченно вздохнула, положила руку на сердце:
— Спасибо за добрые вести.
— Ну, а вас я пригласил по очень важному делу. Садитесь, Марфа Ильинична. — Медведев сел на обрубок дерева по одну сторону стола, а Струтипской указал на другой, такой же березовый пень. И когда она села, продолжал, сурово глядя в глаза женщины. — Нам необходимо разведать обстановку в городе Луцке, выяснить, какими силами располагают фашисты. Большой ли у них гарнизон, много ли там обосновалось немецких учреждений. Где они расположены. Нельзя ли установить связь с местным подпольем.
— Так, так... — понимающе кивала Струтинская.
— Я узнал, что у вас там есть родные, и решил с вами посоветоваться, Марфа Ильинична. Кто из вашей семьи мог бы отправиться с таким заданием в Луцк?
Марфа Ильинична скороговоркой ответила:
— Туда пойти могу только я. Бывала в Луцке не раз, там у меня сестра. Чего же, мне в самый раз...
Дмитрию Николаевичу показалось, что в ее словах прозвучала требовательность, и он пытался найти ответ на вопрос: что заставляет мать большой семьи подвергать себя риску, идти, как говорят, в пасть врага, не задумываясь о последствиях?
— А на кого оставите малышей, Марфа Ильинична?
— Да что вы, Дмитрий Николаевич! За ними присмотрят! Уж убереглись от худшего... А меня, пожилую женщину, кто заподозрит, что я от партизан? Да и пользы принесу не меньше, чем молодые. В ходьбе не устаю, что к чему, разбираюсь и на память пока не жалуюсь.
Медведев согласился, что доводы убедительные. Пожалуй, лучшей кандидатуры и не придумаешь. Но все же трудно ей будет.
— Не очень лежит сердце к такому решению, Марфа Ильинична. Тяжелая нагрузка для ваших лет.
— Порешили, товарищ командир, пойду я, — категорически заявила мать. — Останетесь довольны!
— Хорошо. Пошлем вас. Но не одну. С вами пойдет Ядзя Урбанович.
— Полно, Дмитрий Николаевич, зачем так опекать! Не будете на меня в обиде.
— Дело не только в опеке. У Ядзи будет другое задание...
— Ну, тогда воля ваша, посылайте вдвоем.
— Мы еще вернемся к нашему разговору, Марфа Ильинична. А теперь посоветуйтесь с мужем...
— Да разве он станет перечить? Ведь это для общего дела...
— А вы все-таки посоветуйтесь, — настойчиво рекомендовал Медведев.
В свой чум Марфа Ильинична вошла слегка возбужденной. И как бы между прочим сказала мужу:
— Володя, пойду в Луцк. Отряду сведения нужны.
Владимир Степанович не сразу понял, что к чему.
«В Луцк? Отряду сведения? — мысленно удивился он. — Да разве можно сейчас идти в Луцк, где земля горит под ногами и виселицы на каждой улице?! Что они, помоложе не нашли?»
Но вслух заметил робко:
— Как же ты, Марфа! А дети? Да сможешь ли ты в такую даль одна?!
Марфа Ильинична посмотрела на мужа и почти шепотом произнесла:
— Володя, сыновья наши ведь каждый день рискуют! А задание, которое мне доверяют, совсем неопасное. Бог даст, все обойдется.
— Ох ты! — вырвалось у Владимира Степановича. Он тронул ее руку. — Нет, Марфа, ты не оставишь малышей! Я попрошу командира, пусть меня пошлет.
— Да пойми же ты, Володя, я женщина, меньше подозрений! Кроме того, у меня, а не у тебя там родня, — возразила она с подкупающей ноткой в голосе.
Вспыхнувшее в душе Марфы Ильиничны вдохновение теперь, как пламя, осветило ее лицо. Владимир Степанович давно не замечал у жены такого молодого, задорного блеска глаз. Он чувствовал, что не находит в себе ни хитрости, ни настойчивости, чтобы расстроить ее намерения. Еще раз посмотрел в темно-серые, излучающие тепло глаза и, не скрывая тревоги, спросил:
— Так ты все же решилась?
— Иначе нельзя!
В чуме собрались дети. Мать крепко их перецеловала.
— Не скучайте, отца слушайтесь.
— А вы надолго, мамочка?
— Нет, милые, скоро... скоро вернусь.
В сопровождении сына Ростислава и группы партизан Марфа Ильинична с партизанкой Ядзей Урбанович вышла к ближнему селу Рудня-Бобровская. От места стоянки отряда Медведева до Луцка было почти двести километров. Путь лежал через дикие леса, непроходимые болота, густые кустарники. Шли ночью, отдыхали днем. И, лишь переправившись через реку Горынь, расстались.