Побег - страница 9

Депрессия моей матери ухудшалась и она проводила большую часть дня в постели. Она забрасывала домашнее хозяйство, но за день до возвращения моего отца она впадала в безумие уборки. Мой отец хотел, чтобы дом всегда сиял чистотой. Однажды вечером он пришел домой, а мы все были в наших пижамах, чистые и готовые отправиться в постель. В доме не было ни пылинки. Но мой отец направился к холодильнику и провел пальцем по верху. Палец был пыльным. Он налетел на мою мать и сказал что она должна лучше прибираться. Моя мать начала орать на отца, чтобы он сам убирался в ад. Она обвиняла его, что он не ценит, как тяжело она работает по дому и заботится о детях. Если ему не нравится, как она убирает, тогда, может, он сам будет это делать и сам будет растить детей.

Наш дом превратился в зону боевых действий, по крайней мере тогда, когда отец приходил домой. Он и мама начинали орать друг на друга в течении первых пяти минут после его прихода. В доме поселилось напряжение и атмосфера была ужасной. Но порки прекращались, когда наш отец был дома, что было облегчением. Тогда по большей части мать избегала бить нас, хотя она давала нам понять, что наше поведение должно быть безукоризненным.

Но иногда бывали дни, когда наша мама была счастлива и не хотела умирать. Она любила играть с нами, когда была в хорошем настроении. Одна из наших любимых игр была "Три поросенка". Линда, Аннет и я были поросятами, а мама была большим злым волком. Мы строили домики из прутиков и глины и она приходила и сдувала их все, пока мы не делали кирпичный домик, который она сдуть не могла. Мы также проводили счастливые часы, слушая, как мама читает нам сказки. Она редко читала нам религиозные цитаты и, к нашему удовольствию, предпочитала фантазийный мир сказок.

Моя мать была набожной, но у нее была и ребячливая черта. Однажды, когда отца не было дома, она поехала в город и вернулась домой с рождественнской елкой! Только представьте себе! Это было абсолютно запрещено в ФСПД. Мы украсили ее огнями и самодельными украшениями. Я знала, что это нехорошо принимать участие в такой мирской традиции, но мне было черезчур весело, чтобы обращать на это внимание. Мать сияла. Ей нравилась наша рождественская елка. Перед тем, как мы отправились спать тем вечером, мы повесили наши чулки и мама сказала, что следующим утром в каждом будет по сюрпризу. Никогда ничего подобного раньше в наших жизнях не происходило. Мысли о подарках просто взбудоражили нас.

На следующее утро мы нашли не только конфеты и фрукты в наших чулках, но и подарок под елкой. Наш отец разрешал нам есть конфеты раз в год — и не больше. Моя мать проявляла явное непослушание отцу давая нам сладости. И она разрешила нам сьесть их до завтрака!

Линда и я были достаточно взрослыми, чтобы понимать, что мама дорого заплатит за свое непослушание, но нам так нравилось чувствовать себя такими испорченными. Мы сьели оладьи на завтрак и потом пошли в дом маминой подруги, которая тоже устроила своим детям Рождество. Эти дети сказали нам, что Санта Клаус принес им подарки, а мы сказали, что подарки нам достались от нашей мамы.

Отец вернулся домой следующим вечером. Мы заснули, слушая их ругань и крики. Следующим утром наша рождественская елка исчезла. Мама плакала, готовя наш завтрак. Когда мы закончили есть, Линда и я пошли гулять на улицу и увидели рождественскую елку лежащую под домом, с сорваннной мишурой и огоньками.

Моя мама была прекрасным человеком, когда была счастлива. Она вся сияла и смеялась тем вечером, когда мы устанавливали елку. В хорошие времена мама вела себя уравновешенно и утонченно, и понимала, что она женщина, заслуживающая любви. В Солт-Лейк-Сити мы были счастливы и мама была поглощена миром вокруг нее. В Колорадо-Сити ее заперли в мирок постоянных беременностей, брака без любви, сельской местности с грунтовыми дорогами.

Мой отец постоянно ее критиковал. Дом никогда не был достаточно чистым, ее дети никогда не вели себя достаточно благовоспитанно. Даже после рождения детей мать все еще была стройной, но мой отец говорил, что она стройная недостаточно.