Побег - страница 5

— Парень вам противен: отказывается отвечать на вопросы, держится волчонком, дерзит и прочее. А я приношу вам ключ к его запертому сердцу. Объясняю его психологию. Не воспринимайте меня как ходатая, сам их не терплю — но как источник ценной информации. Благо вы опытный умный следователь, — Знаменский понятия не имел, что он за следователь, но комплимент не помешает, — сумеете извлечь пользу из сведений о прошлом обвиняемого. Разумеется, не впрямую заговорив об отце, тут, я думаю, мы друг друга понимаем, парень еще больше взбеленится. Но как-то косвенно, осторожно вы нащупаете к нему подход…

Коллега начал обнаруживать признаки жизни: почесал натертую очками переносицу, поправил галстук, стал подавать реплики.

Через полчаса они перешли на «ты», и была намечена линия поведения коллеги в отношении Чемляева-младшего… Даже если ее удастся очень грамотно провести, парню это поможет на воробьиный шаг. Ну, на два. Грустно.

А когда грустно, тянет к друзьям. Сашу неизвестно где ловить. Ну а к Зиночке есть предлог заглянуть.

— Зина, прислан с официальным приглашением. В следующую субботу в нашем доме — великое торжество. Мамино пятидесятилетие.

— Неужели уже пятьдесят? Прямо не верится!

— Значит, в субботу, в девятнадцать ноль-ноль ждем.

— Непременно!

— А теперь мне требуется твой совет непрофессионального порядка. Что нам с Колькой дарить матери? Мы уж прикидывали так и эдак…

— Да, своего рода проблема.

— Отец всегда преподносил роскошные букеты. Среди зимы это впечатляло. Но у него, естественно, были друзья в ботанических садах. А главное, о каждом цветке он тут же рассказывал что-нибудь удивительное. Выходил не букет, а целая поэма.

— Послушай… она ведь любит животных. Может быть, канарейку, попугайчиков?

— Нет, только никого в клетке!

— Тогда щенка? Рикки, например, жуткий шалопай, но без него в доме было бы очень пусто.

— Гм… и правда, надо подумать.

Томин любил бесшумно появляться и громко здороваться.

— Фу-ты, опять подкрался, как кошка!

— Тренируюсь, Зинаида… Когда говорят: «Пал Палыч вышел», нетрудно догадаться, куда он вошел. У вас интим или служебная беседа?

— Приглашаю Зиночку на семейный праздник. Но ты тоже в числе званых, так что присоединяйся.

— Прекрасно, обожаю ходить в гости, — и, не уяснив даже сути праздника, перешел к делу: — Начальство подкинуло мне твоего бывшего знакомого. Помнишь такого Багрова?

— Ну конечно. В июле — августе осужден за хулиганство. А что с ним теперь?

— Да так, мелкая шалость, — и вручил Знаменскому копию телетайпного сообщения.

Тот прочел вслух:

— «21 февраля в 17 часов 30 минут бежал из-под стражи с места отбывания наказания Багров Михаил Терентьевич, приговоренный к двум годам исправительно-трудовой колонии. Принятыми на месте мерами розыска преступника обнаружить не удалось. Год рождения 1930-й. Место рождения — город Еловск, Московской области. Одет в телогрейку и ватные брюки защитного цвета. Документов и денег при себе не имеет. Передаем приметы сбежавшего… — тут Знаменский сделал пропуск, поскольку приметы ему не требовались. — Цели и мотивы побега не установлены. Примите срочные меры к обнаружению и задержанию преступника. Координация розыскных мероприятий по месту осуждения Багрова».

На этой неделе уже вторая рука протягивалась из прошлого! И одна новость хуже другой.

— По меньшей мере странно, — хмуро сказал Пал Палыч. — Он же сам себя посадил. Из «принципиальных» побуждений…

— А-а, который с бульдозером? — вспомнила и Кибрит.

— Угу. Побежал за добавкой. И мне велено его поискать.

— Но как ему удалось?

— Подробностей пока не знаю. Кажется, выдумал какую-то прежнюю кражу, повезли его на место, чтобы показал, где, у кого. Тут он и фюить… Потому я к тебе, Паша, — помоги вникнуть в душевный мир этого деятеля. Куда и зачем он мог податься?

— Совершенно не представляю. Дело ты прочел?

— Прочел. Он ведь без уголовных наклонностей?

— Без. Но когда выпьет — с крепкими заскоками.

— Ну, если уголовных связей у него нет, он у меня недолго набегается. В родном городе его всякая собака знает. Туда опасно.

— Да вроде и незачем, — в сомнении пожал плечами Знаменский.