Побег в Божественную Пустошь - страница 32

Все летающие сабли Тысячного Снега хранились на поясе.

Пояс сам по себе был межпространственным зачарованным предметом. Он был лишь чуть больше метра в длину, и он мог содержать 999 летающих сабель.

И Юнь беспечно достал одну летающую саблю. Клинок был серовато-белого цвета, и он не имел металлической текстуры. Вместо этого он напоминал нефрит.

И Юнь знал, что летающие сабли Тысячного Снега не были сделаны из металла. Это был Бог Ремесленник, что создал их, убив Божественную Акулу Пожирающую Дракона в древние времена в карсте. Он затем использовал зубы Божественной Акулы, чтобы создать их.

Хоть говорилось, что Божественная Акула Пожирающая Драконов пожирала драконов, она не пожирала настоящих драконов, она поглощала речных драконов. Но даже так, подобные древние Божественные Акулы всё ещё были ужасающими.

Пасть Божественной Акулы была полна зубов, и у неё было то же происхождение. Специально выбирая из зубов для создания 999 летающих сабель, все сабли были связаны духовно, что делало их чрезвычайно сильными.

Однако, когда Бог Ремесленник создал этот набор летающих сабель, он никогда не предназначался для себя самого, поэтому он не уделил слишком много внимание ему. Если бы он добавил больше высокосортных материалов в летающие сабли, этот набор летающих сабель был бы более исключительного качества. И если бы это произошло, даже у И Юня были бы проблемы с контролем этого набора летающих сабель.

Даже с Пурпурным Кристаллом в его теле, контроль столь мощных летающих сабель был чрезвычайно требовательным к И Юню.

Взяв три сокровища, И Юнь поблагодарил Чибая и Духа Меча ещё раз, перед тем как выйти из Дворца Меча Чистого Ян.

За более чем за полгода это был первый раз когда И Юнь вышел из Дворца Меча Чистого Ян.

Снаружи дворца меча, под вершиной, он встретил разрушенный мир, И Юнь сделал глубокий вдох. Получив просвещение жизни Листа Дао, у него теперь было трансцендентное чувство, словно он сам испытал жизнь, что прошла от рождения до смерти.

В это время, перед Каменным Столбом Семи Убийств, в тишине скрестив ноги сидела Линь Синьтун. Она пыталась получить понимание Намерения Меча, оставленное владельцем Дворца Меча Чистого Ян. Несмотря на существование столь многих лет, Намерение Меча оставалось острым как всегда. В те времена, когда И Юнь впервые пришёл вод Дворец Меча Чистого Ян, он потратил десять месяцев только для того, чтобы понять Намерение Меча.

И Юнь не потревожил Линь Синьтун. Он тихо стоял перед Каменным Столбом Семи Убийств и кротко смотрел на несравненную красоту.

Много позже, Линь Синьтун что-то ощутила, и она медленно открыла свои глаза.

Мгновенно И Юнь ощутил холодный намек Намерения Меча в её слезящихся глазах. Намерение Меча было подобно холодному ветру или сосулькам. Лишь один взгляд мог заставить кого-либо ощутить, словно их души были заморожены.

Однако, И Юнь также понимал Намерение Меча. Когда холодное Намерение Меча подошло к нему, оно машинально растворилось.

Линь Синьтун посмотрела на И Юня, после более полугода И Юнь выглядел всё так же, но его выправка сильно изменилась.

Он стоял здесь, таким образом, будто он не существовал. Из-за этого люди не могли ничего поделать и моргали глазами, чтобы убедиться в том, что они увидели. Некоторые воины, что обладали глубоким пониманием в законах, были гармоничны с Великим Дао Неба и Земли, из-за чего казалось, будто они объединялись с Небом и Землёй.

И Юнь явно достиг этого этапа.

Из-за этого Линь Синьтун была счастлива от глубины её сердца. Она знала, что И Юнь получил много из дворца меча.

И Юнь также смотрел на Линь Синьтун с восхищением. В то время, когда он был снаружи Дворца Меча Чистого Ян, пытаясь обрести понимание, у него был Пурпурный Кристалл, что позволяло ему увидеть потоки энергии в Каменном Столбе Семи Убийств и шокирующий шрам меча. У Линь Синьтун не было этой способности и ей приходилось полагаться на её собственное восприятие.

Линь Синьтун превосходила его, когда это касалось восприятия.

“Синьтун, это было более полугода, и ты уже выяснила своё собственное Намерение Меча. Это Намерение Меча должно быть морозно ледяным Намерением Меча, верно…?”