Поцелуй Лилит - страница 20

Зажегши спичку, он усмехнулся, еще раз осмотрев место, где ему пришлось остановиться. Здесь, над грудой мусора, на листе жести какой-то то ли бродяга, то ли безумец старательно навел краской надпись — «Утопия»…

Выход из здания аэропорта, как и в любое другое пятничное утро, был переполнен людьми: кто-то спешил отправиться домой ближайшим рейсом, кто-то лишь успел вернуться в Париж из дальней командировки; десятки таксистов и людей, сдающих автомобили в аренду делали непроходимыми подъезды к главному выходу. Тем не менее, для Мигеля, летавшего ранее только через Орли, аэропорт Ле Бурже даже субботним утром казался относительно спокойным местом.

— Подожди, приятель, не спеши — расслабься, — О’Хара обратился к своему спутнику, резко остановив его. Увидев недоумение на лице Массиньи, он продолжил. — Ты должен сейчас поехать на такси в условленное место и подождать меня там… недолго.

— Хорошо, назови место.

— Кладбище Пер Лашез, — словно вспоминая, произнес Патрик. — У могилы Шампольона.

— Ничего более умного придумать не мог? — усмехнулся его собеседник, но, через несколько мгновений, он начал понимать, что это еще один безумный приказ Лукаса. — Ты хоть знаешь, кто такой Шампольона и как может выглядеть его могила?

— Ты должен сейчас отправиться туда и ждать меня.

— Как долго мне придется ждать? — с недоверием спросил Мигель.

— Будешь там ждать моего появления — это убедительная просьба. Моя просьба, а не дона Дженовезе.

— Почему я должен выполнять твою странную просьбу? — резко жестикулируя, произнес Массиньи, подойдя вплотную к собеседнику. — Сколько я тебя вообще знаю, чтобы позволить себе довериться такому как ты…

— Послушай, ты можешь и не там ждать меня — можешь просто отправиться вместе со мной. Но учти, приятель, если ты узнаешь о моих делах, отправившись вместе со мной, обратного пути уже не будет, — усмехнувшись, произнес О’Хара.

Массиньи оставалось лишь согласиться с предложением своего собеседника. В каждом его действии чувствовалось присутствие Дженовезе, пускай и находящегося на другом конце земли — Патрик сам выбрал таксиста, которому следовало повести его спутника в место назначения, и сам же с ним расплатился.

Болтливый шумный таксист оказался венгром, который, будучи подростком, вместе с родителями в сорок пятом году переселился из полуразрушенного Будапешта в один из восточных пригородов Парижа. Его разговоры казались Мигелю бесконечными. В одни моменты он рассказывал многое о себе и своей семье, не забывая упомянуть и интимные подробности, в другие — наваливался на своего собеседника грудой личных вопросов, а когда осознавал, что его собеседник, говоривший на непривычном для него провансальском диалекте, занят совершенно иными мыслями — начинал разговаривать сам с собой.

Когда за окном автомобиля показались северо-восточные кварталы, застроенные дешевым жильем, соседствующим со старыми складами и фабриками, Мигель попытался расспросить водителя о кладбище Пер-Лашез. Вскоре построенные сравнительно недавно многоквартирные дома сменились зданиями середины девятнадцатого века — небогатыми, но построенными людьми, любившими свое дело. Эти кварталы, девятнадцатый округ, еще помнили свое прошлое, когда они были лишь небольшими городками, граничившими с восточными окраинами одного из самых прекрасных городов в Европе. То и дело мелькали, доходные дома промышленников, квартиры в которых, позднее, раскупили лавочники и ремесленники, старинные мануфактуры и небольшие гостиницы, также давно потерявшие свое первичное назначение.

Вскоре автомобиль выехал на улицу Бельвиль. Справа, Массиньи мог разглядеть старые центральные кварталы города, а слева — кварталы двадцатого округа, бывшего некогда городком Бельвилем, позднее сросшимся воедино с Парижем. Именно здесь, у подножия холма Менильмонтан, раскинулось кладбище Пер-Лашез.

Первые несколько часов на кладбище провел в ожидании близ могилы Шампольона, украшенной небольшой копией египетского обелиска. Патрику уже удалось заставить его ждать — несмотря на то, что самолет прибыл в Париж в одиннадцать вечера, О’Харе удалось убедить своего спутника провести ночь в зале ожидания вплоть до самого утра. Теперь Мигелию казалось, что этот человек снова пытается использовать свой предлог мнимой «необходимости».