Поцелуй на Рождество - страница 14
Разговор с ним был лучше, чем этот допрос с пристрастием. У него было ощущение, что испанская инквизиция не могла сравниться с семьей Винтер.
— Алло?
— Как машина? — прохрипел старик.
Джош заметил, как Эверли и Аляска обменялись взглядами.
— Все идет по плану, я должен выехать сегодня вечером. Никаких изменений.
— Хм. Я связался с офисом в Лондоне. Ты знаешь, что они не собираются работать двадцать шестого числа? Я сказал им, чтобы они притащили свои милые задницы в офис, чтобы встретиться с тобой. Ты отправишься туда прямо из аэропорта, я полагаю?
— Двадцать шестое декабря — государственный праздник в Великобритании, — напомнил Джош своему дедушке. — Это большой семейный день. Ты не можешь просить своих сотрудников выйти на работу.
— Уже попросил. Если они хотят и дальше получать зарплату, они должны явиться. Ты не можешь приступить к работе, пока не встретишься с командой, не так ли?
Он потерял шанс освоиться в своей новой квартире и любую возможность увидеть Лондон до того, как появится в офисе.
— Думаю, нет.
— Позвони мне из офиса, как только устроишься. Я хочу услышать твой план, хорошо?
— Двадцать шестого? К тому времени у меня еще может не быть плана.
Он будет на взводе, в чужой стране, и сейчас это звучало не слишком привлекательно.
— Неважно. Позвони мне в любом случае. Я попрошу Уиллу все спланировать.
Джош открыл рот, чтобы ответить, но тишина на том конце телефона сказала ему, что дедушка уже повесил трубку.
Он хотел было убрать телефон обратно в карман, но вспомнил, что на нем нет брюк. Аляска забрала у него телефон и положила на рабочую поверхность, где сшивала ткань.
Эверли соскочила со стола и бросила на него сочувственный взгляд.
— У тебя когда-нибудь бывает выходной? — спросила она.
Джош пожал плечами.
— Сегодня, наверное, — и даже это произошло случайно.
Но ему не нужно было говорить ей об этом.
Эверли кивнула.
— Тогда хорошо, что ты встретил нашу кузину.
Он поймал ее взгляд.
— Да, — мягко сказал он. — Это так.
И прямо сейчас он надел бы любой чертов костюм, который ему сшили, лишь бы снова быть рядом с Холли. До того, как он сядет на рейс в Лондон, и красные фетровые костюмы и привлекательные математики станут далеким воспоминанием.
Глава 8
Было совершенно несправедливо, насколько сексуально он выглядел в костюме Санты. Даже набитое брюхо не заглушало сексуальности Джоша. Холли опустила взгляд на свой собственный наряд, рассматривая зеленый пиджак с блестками, который был слишком широк в груди и стягивался на талии толстым кожаным поясом. Она помнила, как его надевала ее бабушка, когда Холли была моложе и приезжала в Винтервилл на Рождество. Но Кэнди отказалась от обязанностей эльфа, по крайней мере, пять лет назад, сказав всем, что предпочитает получать подарки, а не раздавать их.
Это была ложь. Кэнди была самым щедрым человеком из всех, кого знала Холли. Но для Кэнди это было приятнее, чем признаться в том, что у нее скрипят колени каждый раз, когда она пытается забраться в сани и вылезти из них. В ее понимании быть Гринчем было приемлемо, а стареть — нет.
Ее кузен Крис издал низкий свист, когда Холли подошла к саням, и холодный снег просочился сквозь ее тонкие сапожки.
— Господи, — пробормотал Норт. — Я и забыл, насколько непристойный этот костюм. Не слишком ли поздно попросить Аляску изменить его?
— Как изменить? — спросил Крис.
— Не знаю, — пожал плечами Норт. — Может, сделать пиджак длиной по щиколотку или что-то в этом роде.
Холли снова взглянула на Джоша. Он смотрел прямо на нее. На мгновение их взгляды встретились. Она почувствовала странное напряжение в груди, которое сдавливало ее так, что трудно было дышать. Что в этом наряде было, пожалуй, неплохо. У нее не было пышной груди ее бабушки, и она боялась, что пиджак будет слишком широким в том месте, где она его не заполнит.
— Привет, Санта, — она улыбнулась ему.
Если они собирались сделать это, она планировала наслаждаться каждой минутой. И если она опозорится перед ним, то, по крайней мере, больше никогда его не увидит. Ее желудок напрягся при этой мысли.
— Привет, — он улыбнулся в ответ, уголки его глаз прищурились. — Ты выглядишь...