Почему Сталин защищал Лысенко - страница 8

Во второй половине 1930-х годов в биологической науке происходили дискуссии между группой Т. Д. Лысенко, получившей название "мичуринцев" и "вейсманистами" или "формальными генетиками", возглавлявшимися Н. Вавиловым, Г. Мёллером, Н. Кольцовым. Из-за острого противостояния по научным, мировоззренческим, социально-политическим вопросам, а также в связи с разными подходами к решению практических задач сельского хозяйства, эти дискуссии были очень бурными. Они Серия дискуссий началась на четвёртой сессии ВАСХНИЛ 19–27 декабря 1936 года, главной темой которой были "Спорные вопросы генетики и селекции"; и на конференции 7-14 октября 1939 года, организованной редакцией журнала "Под знаменем марксизма"; отражались в научной, публицистической, партийной печати. Дискуссии проходили при активном участии представителей государства, являвшихся, в конечном счёте, арбитрами — как "представители заказчика" — в определении дальнейшего направления развития биологических наук.

Формальные генетики широко использовали идеологические обвинения для борьбы с взглядами Лысенко. Например, первую часть своего доклада "Генетика и животноводство" на сессии 1936 г. А. С. Серебровский посвятил критике взглядов Лысенко и Презента. В частности он заявил: "Снова подняло голову ламаркистское учение в нашей агрономии и животноводстве, течение архаическое, объективно реакционное и потому вредное. Под якобы революционными лозунгами "за истинную советскую генетику", "против буржуазной генетики", "за неискаженного Дарвина" и т. д. мы имеем яростную атаку на крупнейшие достижения науки XX века, мы имеем попытку отбросить нас назад на полвека. Какими бы хорошими и благородными чувствами не руководилось большинство наших противников, объективно их подход, направленный по совершенно ложному пути, является во многих отношениях просто скандальным, и уже сейчас наносит вред нашему хозяйству хотя бы тем, что сбивает с толку недостаточно устойчивую часть нашей научной молодежи и работников племенного дела".

Однако даже в то время тогдашние исследования в области хромосомной теории стояли далеко от практических задач сельского хозяйства. Как пишет выдающийся советский генетик Дубинин (39), "доклады Н. Вавилова, А. Серебровского и Г. Мёллера на дискуссии [1936 г.] не указывали путей прямого, быстрого внедрения науки в производство, не содержали новых идей ни в теории, ни в практике". Более того, "работы Вавилова и его последователей каких-либо практических результатов не обещали даже в обозримом будущем, не говоря уже о тогдашнем настоящем". При этом уже в 1936 г. в дискуссиях с вейсманистами Т. Д. Лысенко постоянно подчёркивал отсутствие у них практических предложений по повышению урожайности в сельском хозяйстве: "Положения менделизма не дают никаких указаний насчёт семеноводческой работы”. Так или иначе, но в 1936 году Лысенко не смог противостоять нажиму формальных генетиков и потерпел поражение.

Профессор Д. А. Кисловский (Сельскохозяйственная академия имени Тимирязева) говорил на сессии ВАСХНИЛ 1948 г.: "Более 10 лет тому назад, если не ошибаюсь, в 1936 г., на IV сессии Академии сельскохозяйственных наук имени В. И. Ленина мне пришлось выступать с развернутой критикой установок формальной генетики и указывать на тот вред, который она принесла и приносит практике. Тогда мы шли смертным боем на, казалось, жизнеспособного и сильного противника. Я самым категорическим образом утверждаю, и со мной согласятся все, кроме разве самых тупоумных последователей учения о чистых линиях Иогансена, что нет двух индивидуумов в органическом мире с одинаковой наследственностью. Каждый индивид имеет свою специфику, свою наследственность".

Все же генетики не сдавались в своих попытках административно запретить взгляды Лысенко. Одной из их акций было обращение в ЦК ВКП(б) [МОЙ КОММЕНТАРИЙ: видимо, в научных дискуссиях они были слабоваты] с письмом о судьбах генетики. Сталин поручил провести совещание по генетике и селекции редактору журнала "Под знаменем марксизма", только что избранному академику М. Б. Митину, — советские философы именовали его, за особые качества, Мрак Борисович Митин. Некто Бабков (7) утверждает, что