Почему я бросил школу зомби - страница 10

Джейми засмеялась. Я услышал, как она кричит маме.

— Это Мэтт. Он продолжает выдумывать жуткие истории.

— Нет, послушай меня! — закричал я. — Джейми, я абсолютно серьезно. Клянусь. Все аплодировали, когда они прыгали. Мой друг Анджело назвал это прыжками на тарзанке в один конец.

Джейми рассмеялась ещё сильнее.

— Это безумие, Мэтт.

— Нет. Это было ужасно, — настаивал я. — А потом Анджело хотел, чтобы я тоже это сделал. Можешь себе представить? К счастью, прозвенел звонок. Всем пришлось расходиться по классам. И вот тут началось самое странное…

— Твой мозг — самое странное, — сказала в трубку Джейми.

— Просто выслушай меня, — попросил я. — Меня это правда сильно тревожит.

— Ладно, Мэтт, что там самое странное?

— Те трое ребят… которые п-прыгнули, — заикаясь сказал я. — Когда прозвонил звонок, они поднялись на ноги и ушли. Они были абсолютно в порядке.

На другом конце трубки установилась тишина.

Продолжительная тишина.

— Джейми, ты ещё тут?

— Давай-ка проясним, — наконец сказала Джейми. — Ты рассказываешь мне эту безумную историю, так? И ты ждёшь, что я в неё поверю?

— Да, — сказал я. — Потому что…

— Ты думаешь, что у меня обезьяньи мозги, — перебила Джейми.

— Нет. Послушай, — умолял я. — Пожалуйста…

— Нет, это ты послушай, — сказала она. — Мне нравятся твои истории, Мэтт. Правда. Они очень креативные. Но почему я не могу просто слушать их? Почему я должна в них верить?

Моё сердце заколотилось. Я знал, что виденное мной невероятно. Но мне нужно было с кем-нибудь поделиться, нужно было, чтобы кто-то мне поверил.

— Эта школа странная, — сказал я. — Мне кажется…

— Надо идти, — сказала Джейми. — Эндрю звонит. Пока.

— Эндрю? Кто такой Эндрю?

Я услышал щелчок. Она отключилась.

Может, стоило бы позвонить маме или папе?

Нет. Зачем давать им повод посмеяться надо мной? Я знал, что они поверили бы мне не больше, чем поверила Джейми. А папа сказал бы, что мне лучше начать учиться, вместо того чтобы выдумывать жуткие истории.

У меня в животе заурчало. Я осознал, что уже время обеда.

У меня не было аппетита. Как вообще можно есть, после того как увидел, как трое ребят разбились об пол?

Не, они конечно встали и ушли. Но лично меня это тревожит ещё больше.

Я пошёл в столовую, сказав себе попытаться выбросить всё из головы.

В столовой было шумно и многолюдно. Шаркали по полу стулья. Смеялись и болтали за большими столами ребята. За длинными, исходящими паром прилавками накладывали еду женщины в белой униформе.

В общем, обычная столовая — на первый взгляд. Но это был мой первый день здесь. Я знал, что здесь всё не так, как в моей старой школе.

Для начала, здесь было слишком шумно. Я хочу сказать, что звуки были странными.

Ребята ворчали, прихлёбывали, рыгали, хрипели и издавали громкие животные звуки.

Я остановился и уставился на мальчика за ближайшим столом. Что он ест? Казалось, что у него в каждой руке по куску сырого красного мяса. Он жадно засовывал их в рот. По его подбородку стекал тёмный сок.

У девочки напротив него был огромный сгусток чего-то серого. Она с шумом всосала его. Затем открыла рот и громко рыгнула.

Мои глаза пробежались по большой переполненной комнате. Почти за всеми столами сидели ребята, поглощающие ломти сырого мяса или куски чего-то серого. Сырую курицу?

Один мальчик взял в руку большое коричневое яйцо — со скорлупой и всем остальным — и засунул его в рот. А потом ещё одно. И ещё.

Девочка, сидящая рядом с ним, затолкала в рот целый помидор. Когда она закрыла рот, во все стороны брызнул сок. Она громко сглотнула, и увидел, как по её горлу скользнул целый помидор!

Мой желудок снова взбунтовался.

Мне было страшно заходить в столовую. Но мне нужно было поесть.

Я подошёл к прилавку с едой. Я увидел груды сырого красного мяса. Сырые куриные ножки. Кастрюлю комковатого серого супа.

Что из этого я мог съесть?

В итоге я взял гроздь винограда и пачку кукурузных чипсов. Я не нашёл, что попить. В автомате с напитками была какая-то густая красная жидкость, напоминавшая свернувшуюся кровь.

Я нашёл Анджело за столом в конце зала и сел напротив него. Его поднос был пуст. Он уже закончил обед.