Почтальон всегда звонит дважды - страница 9
Попросился в грузовик до Мехикали, а по дороге стал думать про эти двести пятьдесят долларов; с такими деньгами можно осесть где-нибудь на побережье и торговать хот-догами, пока не накопим денег, чтобы замахнуться на бизнес посерьезней. И тогда я слез и поймал попутку в Глендейл. Там я болтался по рынку, где Ник закупал провизию, надеясь встретить Кору. Я даже звонил ей раз-другой, но трубку брал грек, и мне пришлось делать вид, что я ошибся номером.
В промежутках между дежурствами на рынке я забредал в бильярдную поблизости. Однажды увидал там парня, который отрабатывал удары. За кий он хватался так, что сразу стало ясно: новичок.
Я пристроился за соседним столом. Рассуждал я вот как: если двухсот пятидесяти монет хватит на киоск с хот-догами, то, имея триста пятьдесят, мы будем как сыр в масле.
– Как насчет малость покатать шары?
– Да я не очень-то умею.
– Это ничего. Просто так, для разминки.
– Боюсь, мне с вами не тягаться.
– Со мной? Да я полный бездарь.
– Ну ладно. Если без ставок…
Мы начали играть, и я ему проиграл партии три-четыре – чтобы немножко подбодрить. И все качал головой, удивлялся, как так вышло.
– Ага, вам со мной не тягаться, как же! Шутить изволите. Нет, ей-богу, я могу и получше. Только вот никак не раскачаюсь. Может, сыграем по доллару – просто чтоб веселей пошло?
– Ладно. Доллар меня не разорит.
Мы поставили по доллару, и я опять продул – партий четыре или пять, а может, больше. За кий брался дрожащими руками, словно сильно нервничал, а в промежутках то и дело вытирал платком ладони, как будто они вспотели.
– Да, что-то я сегодня не в ударе. Как насчет пяти долларов? Я так скорее отыграюсь и приглашу вас выпить.
– Ну хорошо. Это ведь дружеская игра, мне ваши деньги не нужны. Давайте по пятерке – и на том покончим.
Я проиграл еще четыре или пять партий и держался так, словно у меня грудная жаба или еще какие хвори. Как будто я вот-вот отдам концы.
– Послушайте. У меня хватает ума сообразить, где мой класс, а где повыше. Давайте сыграем по двадцать пять, чтобы я мог быстро отыграться, и пойдем наконец выпьем.
– Это для меня многовато.
– Да бросьте! Вы ведь уже мои деньги ставите, разве нет?
– Ну ладно, хорошо. Давайте по двадцать пять.
И вот тогда-то я заиграл по-настоящему. Клал такие шары, что позавидовал бы любой чемпион. Я играл от трех бортов, боковики у меня выходили классные: мячи прямо летали вокруг стола, а еще я заказал перескок – и сделал!
Мой соперник бил так, что слепому впору. Мазал, посылал в лузу биток, путал лузы и даже ни разу не заказал дуплета. А когда мы закончили, у него остались и мои двести пятьдесят монет, и часы за три доллара, которые я купил, чтобы знать, когда поджидать Кору на рынке. Я игрок хороший, это точно. Но бывают и получше.
– Эй, Фрэнк!
Это был грек; я только вышел из бильярдной, а он уже спешил ко мне через улицу.
– Ну, Фрэнк, мошенник эдакий, куда ж ты удрал? И как раз, когда я зашиб голову и мне нужна помощь!
Мы обменялись рукопожатием. У Ника все еще была забинтована голова и взгляд слегка блуждал, но глядел он франтом: новый костюм, фиолетовый галстук, черная шляпа набекрень, коричневые туфли, на животе – золотая цепочка от часов, в руке – большая сигара.
– А, Ник, старина, как здоровье?
– Я – отлично, прямо как новенький, а вот ты почему удрал? Я на тебя здорово разозлился, мошенник ты эдакий!
– Ты же меня знаешь, Ник. Я чуть поживу на одном месте – и опять бродить.
– Ну ты и нашел время бродить! А чем теперь занят? Ладно, брось, ничем ты не занят, мошенник эдакий, знаю я тебя! Пошли со мной; пока покупаю мясо, все тебе и расскажу.
– Ты один?
– Вот скажешь тоже, а кто же будет управляться в мотеле, если ты удрал? Конечно, я тут один. Мы с Корой только по одному теперь и ездим: один поехал, другому приходится работать.
– Ну что ж, пошли.
Примерно час Ник закупал мясо и непрерывно рассказывал: как у него треснул череп, и врачи сроду не видали такой трещины, и как туго ему пришлось с помощниками, которых после меня было двое, и одного он уволил на следующий же день, а другой сам свалил через три дня, прихватив все денежки из кассы, и он все бы отдал, только бы я вернулся.