Под флагом Родины - страница 53

Когда прозвучал финальный свисток, десятки тысяч парижан, поднявшись со своих мест, сердечно, восторженно приветствовали выдающийся успех советской сборной. А потом началась церемония награждения. Луч прожектора, разрезав густую темноту летнего вечера, упал на капитана нашей команды Игоря Нетто и осветил его - счастливого, зажавшего в руках приз, равного которому у наших футболистов еще никогда не было. Играл оркестр. Люди, окружившие поле, скандировали: «Бра-во! Бра-во!», словно благодаря за тот великолепный спектакль, свидетелями которого они только что были. А в гостевой ложе старый Мишель Шобийон тоже ударял в ладоши, чему-то улыбался и шептал:

- Славные парни, эти советские. А главное - замечательные спортсмены. Они одели наш старый футбол в новую, великолепную оправу.

Эти слова на следующий день газета «Экип» вынесла в качестве аншлага на свою первую страницу, а затем их в различных вариантах повторили многие европейские издания, отдававшие дань уважения первому обладателю нового приза, первому победителю крупнейшего на нашем континенте состязания.

Успех был действительно большой. Сборная СССР показала себя перед лицом всего футбольного мира коллективом, достигшим высокой творческой зрелости, высокого мастерства. Эта общая оценка складывалась из ряда компонентов. О некоторых из них мне бы хотелось сказать особо.

Прежде всего радовало, что в отличие от прошлых лет наша сборная продемонстрировала высокую стабильность. Все матчи на Кубок Европы были ею выиграны четко, уверенно, с общим балансом забитых и пропущенных мячей 9:2!

Все без исключения специалисты отмечали, что эту стабильность, уверенность в себе, эти следовавшие одна за другой победы обеспечивали высокое исполнительское мастерство советских футболистов, их выдающаяся физическая и морально-волевая закалка. По общему мнению, сборная СССР проявляла на зеленом поле элементы творчества, тактической гибкости, умело переводила темп состязания в нужное для себя русло.

После олимпийской победы успех в Кубке Европы 1960 года - пока наивысшее творческое достижение сборной команды Советского Союза. Оно, несомненно, отражало общий высокий уровень отечественного футбола, сумевшего выдвинуть из своих рядов великолепных исполнителей и тренеров.

И тут позволю себе вернуться к личности Г. Д. Качалина, столь много сделавшего для нашего футбола, бесспорного рекордсмена продолжительности пребывания на посту старшего тренера сборной СССР (он занимал этот пост непрерывно в течение семи лет - срок беспрецедентный в нашей практике). Мы, журналисты, зная его природную скромность, сдержанность, не проявляли к нему должного интереса, не отваживались беспокоить его, а сам Гавриил Дмитриевич страсть как не любил рекламы, не любил давать интервью и тем более лично писать о заслугах и успехах свой команды. Я не сказал бы, что это идеальная черта для такого видного спортивного, общественного деятеля, но она есть, она - неотъемлемое качество его характера, и от этого никуда не уйдешь.

Приходилось не раз на вопрос о том, чем объясняются столь крупные и стабильные успехи в его творчестве, слышать и такое:

- Да просто повезло…

В такие минуты мне всегда неизменно вспоминались знаменитые суворовские слова, что нельзя же все победы объяснять везением, везением и везением - надо бы немножко и умения… Да, необходимо отдать должное изумительному умению Гавриила Качалина-этого неповторимого Суворова отечественного футбола, создавшего свою «науку побеждать».

Мне доводилось слышать немало утверждений - и от коллег Гавриила Дмитриевича, и от руководителей нашей федерации, и, наконец, от самих футболистов,- что, дескать, Качалин консервативен в своих взглядах, любит старину, с трудом, очень неохотно от нее отказывается.

Я в корне не согласен с этим. Если изучить «консерватизм» Качалина в пору его творческого расцвета (середина и конец пятидесятых годов), то он состоял в глубокой, принципиальной приверженности его к красивому, атакующему, агрессивному, в лучшем смысле этого слова, футболу. Его «консерватизм» заключался в том, что он настойчиво искал и проводил в сборную не только игроков-виртуозов, но и прежде всего игроков-мыслите- лей, игроков-тружеников. Именно «консерватор» Качалин первым увидел в ростовской команде класса «Б» Виктора Понедельника и решительно «утвердил его в должности» основного центрфорварда. Именно «консерватор» Качалин впервые отказался от традиции преимущественно московской ориентации в сборной и в 1960 году расширил ее географию до необычайных размеров, введя в состав представителей девяти клубов.