Под маской молчания - страница 11

стр.

Виктор жал на газ до упора и видел, что шесть из дюжины грузовиков конвоя действительно едут за ним. Когда они остановились, морпех-сосед стер что-то с подбородка Виктора и обнял его. Подошел еще один сзади, с птичками на погонах, отдал честь и что-то произнес. Виктор ничего не услышал, но кивнул в ответ. Слух понемногу возвращался, и он понял, что полковник его хвалит. Молодец. Герой. Здорово сработал. Да. Только Фьюкс и еще три десятка парней теперь черные мумии. Мгновенно побратались с Напалмовым Недом, спиралью вывинтившимся из башенного люка копченой бронемашины.

Стемнело. Они сидели в пустыне и ждали медиков и эвакуаторов, которые застряли на севере. Иракский артиллерийский полк, который их обстрелял, сбил двух «Команчей», а кровь пилота дороже крови водителя грузовика, факт общеизвестный. Они валялись в остывающем песке, почти не переговариваясь, доставая медикаменты из своих аптечек. Санитар на скорую руку залатал губу Виктора, разорванную осколком. Рот Виктора превратился в кровавый крест. Некоторые из лежащих начали подниматься, как бы проверяя дееспособность конечностей. Кто-то плакал. Кто-то отпустил невеселую шуточку насчет Флореса. Обнявший Виктора морпех расхаживал со своей винтовкой и грозил кулаком затухавшему зареву над иракской артиллерийской позицией. Он явно стеснялся своего порыва.

Виктор опустил взгляд и заметил у своего ботинка какое-то растение, зеленое и сочное, вопреки сухой жаре дневной пустыни. Увенчанное белым цветком. Он сорвал это чудо природы и под скептическими взглядами товарищей по оружию принялся его расслаивать. Растение реагировало таким одуряющим ароматом, что Виктор и окружавшие его морские пехотинцы замерли на несколько мгновений. И даже не обрадовались появлению долгожданных медиков и спасателей.

Никто не смеялся над парнем с Лонг-Айленда, бродившим по вечерам вокруг полевого госпиталя в поисках зеленых обитателей пустыни. Зарубцевались губа и подбородок, восстановился слух, а видения обугленных трупов уступили место мечтам о зеленых полях с цветущим травами. Тонкие стебельки подсказывали ему, что пустыня может буйно расцвести.

Когда пришла пора возвращаться домой, большую часть его багажа составляли блокноты с ботаническими заметками и зарисовками. К кувейтскому аэропорту он отправился в кузове собственного грузовика и, проезжая мимо Напалмового Неда, бросил ему на прощание зеленый стебелек в знак просьбы о прощении. Виктор так никогда и не узнал названия того растения со сногсшибательным ароматом. Но когда С-130 уже оторвался от взлетной полосы, его ноздри еще чувствовали терпкий дразнящий запах.

Таможенники в аэропорту Кеннеди только разводили руками и покачивали головами, отбирая у него множество пластиковых пакетиков с сушеными травками Calligonum Critinum да Cyperus Conglomerates. Подозревали наркоту. Но он уже окончательно «пристрастился».

Виктор окончил Мичиганский университет со степенью магистра патологии растений и собирался было получить докторскую степень по агрономии. Прямая дорога в лабораторию по разработке генетически модифицированных злаков какого-нибудь пищевого монстра-монополиста. Но за энзимами и ДНК стояли жизни множества людей земного шара, и жизни эти были важнее микроскопов, хитрых анализаторов и экранов компьютеров.

Для исследований устойчивости культурных растений он отправился в Таиланд, где встретил товарищей по морской пехоте, возводящих плотину для защиты рисовых плантаций. Рис выгнивал от дождей и засыхал в засуху. Рис нуждался в стабильности, которой не давала природа. Один путь — изменение риса, другой — изменение среды его обитания.

Виктор стал затворником. Он поддерживал связи с коллегами лишь для того, чтобы устроиться исследователем в Институт земли Колумбийского университета, междисциплинарный центр, объединяющий биологию и общественные науки. Он пообещал декану практические результаты в течение года. И сразу же отрешился от семьи, коллег, друзей, сосредоточившись на одной цели: взломать геном риса. Создать модифицированный сорт, не подверженный пагубному влиянию климата и новых вредителей.