Под перекрёстным огнём (том 2) - страница 22

— А кто ещё, Марин? — воскликнул я, вскакивая. — Ты убедила негодяев опустить оружие. Прожжённых циников, угробивших не одного человека. Знающих, что есть что в преступном мире и как легко получить пулю, неправильно что-то рассчитав. Они включили реверс, Марина. Согласились с тобой. Согласился и я, так же опустив пистолет. Это не просто так.

— Ты не просто любовница! — подался вперёд я, установив максимально плотный зрительный контакт. — Ты — именно советник. Человек, разбирающийся в душах. Читающий их. И могущий на них воздействовать. Человек, не боящийся ни бога, ни чёрта, прыгающий под пули, когда угрожают тем, кто тебе дорог. Ты будешь очень ценным приобретением для Венеры, и бесценным — лично для меня.

— Для Венеры? — нахмурилась она, зацепившись за это слово. Я кивнул.

— Да. Меня для этого создали. Меня-теперешнего. Подняв из грязи, со статуса бастарда с королевской кровью от простой шлюхи до почти официального племянника королевы с перспективой стать консортом и отцом будущих наследников. Я стану им, сделаю для этого всё возможное. А там, где буду ошибаться, подскажешь ты. Будешь маячить за моей спиной, невидимая окружающим, и направлять в делах, в которых не соображаю, или соображаю недостаточно для уверенного правителя.

— Это смело, Хуан, — покачала она головой, не выпадая из раздумий. — Но повторюсь, я не политик. Может я могу броситься под пули… Но советник…

— Теория управления гласит, что на каждом направлении нужно держать квалифицированных людей, разбирающихся в своём вопросе лучше тебя. Ты — узкий специалист, и именно такой мне нужен на ЭТОМ направлении, — сделал я ударение на слове «этом», чтоб поняла, каком. — Когда я услышал голос Бэль, увидел её в метре от себя, я… Упал со стула. — Я скривился — было неприятно это вспоминать. — Чувствовал себя идиотом, а я не люблю чувствовать себя идиотом.

Потом была Сильвия. И уходя от неё, я понял, что не оставлю эту девочку. Я хочу её; хочу гладить её волосы, мять её груди, хочу кувыркаться с нею… И при этом говорить в постели о политике, о захвате власти и других интересных вещах.

А потом, вернувшись на базу, я застал в душевой Паулу. И ты не представляешь, как захотелось прижать её к себе, ласкать её грудь и…

— И?

Я сбился. Марина понимающе улыбнулась.

— И мочить с нею каких-нибудь врагов, на пару. Чтобы она прикрывала мне спину, а я — ей. Чтобы она давала стратегические советы, чтобы мы против кого-то боролись…

Из груди вырвался вздох.

— …Я понял, что хочу её. И никогда не отпущу. И пусть все «доброжелатели» летят за афелий Седны.

— Даже Бэль? — вызывающе усмехнулась паршивка.

— Даже Бэль. — Есть, вырвалось. И я не жалел о сказанном.

— Фрейю ты оставил на закуску, да? — продолжила пытать сокровенное благоверная.

— Да. Наши посиделки на лавочке… — Из груди вырвался вздох. — Она не такая, понимаешь? Не такая, как остальные. Другая. И то, что высокомерная… Это её защитная реакция. Она рождена стать королевой, её так воспитали, и ей сложно принять, что кто-то будет с нею на равных. И тем более злится, когда представляет, что я буду «сверху» — теоретически я ведь могу.

Но в душе она — мышонок. Да, с зубками, но маленький и нежный. Ранимый. Я хочу защищать её, хочу…

— Хочешь её. Просто хочешь её, — сформулировала это чертовка в юбке. В данный момент, конечно, без юбки, но это нисколько её способности не умаляет.

— Да, хочу, — согласился я. — И плевать, что она инфанта.

А ещё есть ты, мой фокстрот… — Из груди вырвался очередной вздох, отдающий обречённостью.

— Я согласна, — кивнула Марина, сверкнув глазами. Ей в голову пришла какая-то мысль, и сложно сказать, какая. — Я стану твоим советником. И ни во что не буду вмешиваться. Но и ты пообещай…

Я подался к ней, обнял.

— Обещаю. Никогда! Только если ты сама этого захочешь. Например, если найдёшь кого-то. Но не раньше.

Погладил ей волосы. Она сидела, уткнувшись мне в грудь. Ещё чуть-чуть, и заплакала бы, но это только так казалось. Не заплакала бы. Она уже давно всё для себя решила.

— Хорошо. Тебе как советовать, с точки зрения разума или чувств?

Я понял, что процесс пошёл. Улыбнулся.