Под перекрёстным огнём (том 2) - страница 60

…Подумать о глобальном не получилось. Как только я начал мысленно выписывать сложившиеся расклады, моё уединение мягко, но настойчиво нарушили.

— Поздравляю, Шимановский! — произнесла Васильева, ставя свой поднос напротив. Обычный агрессивный лоск с неё сдуло ветром — передо мной стояла простая девчонка, каких здесь несколько сотен, просто крепкая и накаченная, с «марсианским» строением тела. Никакого показного превосходства, презрения и ненависти в глазах и движениях. М-да, вчерашний вечер стоил всех мук!

— С чем? — сделал я недоумённое лицо.

— С оседланием Бергер. Не думаю, что у тебя получится её укротить, но одним «доброжелателем» точно стало меньше. Я её с утра видела — аж лоснилась от счастья! Сколько ты её раз?

Я пожал плечами и философски заметил:

— А это важно?

Помолчали, предаваясь какое-то время греху чревоугодия.

— Хуан, я с тебя поражаюсь, — продолжила она. — Очень сильно поражаюсь!

— Весь во внимании! — сделал я удивлённые глаза.

— Как у тебя так получается?

— ???

— Знаешь, кого ты мне напоминаешь? Не только относительно вчера, но вообще? Помнишь, ты во время какой-то сказки рассказывал об одном итальянце, солдаты которого в бой шли в красных рубахах, чтоб кровь при ранении не было видно?

— Гарибальди?

— Наверное. — Кивок. — Ты мне напоминаешь одного из них. Кабальеро в красной рубахе. Но только бой твой касается не смертоубийства, а слабого пола.

— В испанском есть слово «мачо» — подсказал я, но она отрицательно замотала головой.

— Мачо — это другое. Мачо — это полудурок с большим агрегатом. Ты же…

Пауза.

— Ты бросаешься на врага без страха за последствия, без страха за жизнь и побеждаешь. Любого врага. Месяц назад устроил кровавую вендетту, привлёк для этого все возможные и невозможные силы. А началось всё тоже с сеньориты. Вчера растормошил меня, хотя я думала, это в принципе невозможно. А я ведь могла тебя убить, Хуан! — назидательно покачала она головой. — На самом деле убить! И это чудо, что сдержалась. Стоило так рисковать?

Я улыбнулся.

— Наверное, стоило.

— Про Бергер ничего не скажу, — продолжила она, оставив комментарий про «стоило» без ответа. — Но если бы ты её просто трахнул, она бы не ходила такой счастливой. Мы с ней… Скажем так, мы много путешествовали с ней, — сформулировала она. — Было такое время. После простого секса она себя так не ведёт, остаётся такой же вечно недовольной стервой, как и всегда. Ты её не просто трахнул, Хуан, ты поставил на место, заставил себя уважать, а уважает она только силу и только сильных!

Опять же Фрейя. Ты можешь из неё верёвки вить если захочешь, отбил её у самого Себастьяна Феррейры!.. И не делаешь этого только потому, что сам не хочешь. Я знаю Фрейю много лет, она та ещё сучка, властная и надменная. Но ты прыгнул на неё, наскоком, как тот краснорубашечник, не обращая внимания на разницу в опыте и статусе, и добился своего.

А уж за свою подчинённую вообще молчу! Влюбить её в себя за один день, чтобы она полностью изменилась?.. Это многого стоит.

— Не приписывай мне лишнего, — задумчиво покачал я головой. — Всё не так плохо, как кажется.

— Плохо? — Васильева рассмеялась. — Всё гораздо хуже. Это ж надо, влюбить в себя Сильвию Феррейра! Самую богатую невесту Солнечной системы! Да так, что она сама этого ещё не поняла. Бросившись в бой в похожей ситуации, плевав на все барьеры, зная, что кровь на рубашке видно не будет, а будет или победа, или смерть. Я образно говорю, не кривись. Хотя, учитывая, как ты наступил на мозоль её папочке, не так уж и образно.

— Да, Хуан, ты не мачо, — констатировала она. — Ты именно кабальеро. В красной рубашке.

— И что? К чему этот спитч? — усмехнулся я.

Она пожала плечами.

— Не знаю. Просто вчера долго думала прежде чем уснуть. О тебе. Обо всём.

— И что надумала? — иронично усмехнулся я.

Новое пожатие плеч.

— Не знаю.

Замолчала, передала ход мне. Я же мужчина, я сам должен такое озвучить. Если не озвучу туда мне и дорога… Но я не из тех, кто бежит от проблем. Ладно, мне не трудно.

— Свет, если я помирюсь, то есть найду общий язык с Бэль, скорее всего у нас с тобой ничего не будет, — начал я издалека.