Под перекрёстным огнём (том 2) - страница 79

Следующим был фламенко. Естественно, не обычный, а «боевой», «Северный». Под такой можно делать что угодно, не обязательно следовать классике. И мы не следовали.

Я извинялся. Каждым жестом. Каждым движением. Она порхала вокруг и каждым движением словно укоряла. Захваты и поддержки теперь подчёркивали глубину наших взаимоотношений, глубину её обиды и моего раскаяния. Наверное, это смотрелось круто.

Мы снова забыли про сверхскорость. Но выяснилось, что истинным профи она не так уж нужна. Это хотелка для демоса, не знающего, что делать, если то или иное движение не отрепетировано, а привычная музыка вдруг изменится. Нам было плевать на музыку — и я, и она чётко следовали правилам и заветам, которые я в первый вечер узнал от нашей золотой хозяйки. Не придумывали движения; те сами собой рождались из ниоткуда, и тела сами собой им моментально подчинялись. Мы чувствовали друг друга, и я было подумал, а зачем, блин, люди вообще что-то репетируют? Ведь вот так, в свободном плавании, танцуется гораздо эффектнее! И… Красивее?!

Но музыка сменилась вновь. Вместо боевых «северных» мотивов под жёсткое латинское пламя заиграла медленная лиричная композиция. Поросята, снова импровизируют — насчёт этой темы мы тоже не договаривались. Я перехватил сеньориту и повёл.

…Не сказать, что музыка была такой уж медленной — при желании и её можно было использовать для выяснения взаимоотношений. И Изабелла снова попыталась устроить шоу, то отстраняясь, то прижимаясь ко мне, демонстрируя букет из различных эмоций. Я поймал себя на мысли, что до сего момента в голову не приходило сравнить её и Гортензию, а сравнить их стоило. Ведь обе они танцуют примерно одинаково, на одном уровне. Да-да, любительница Бэль двигалась и чувствовала ритм не хуже профессионала Империи, входящую если не в десятку, то точно в сотню их лучших исполнителей! Но при этом там, где у дочери императора чувствовался голый холодный профессионализм, Бэль была самим огнём, пламенем. Жарким и необузданным, первозданной стихией. Там, где Гортензия брала безукоризненно отточенными годами движениями, действовала по наитию, но двигалась не хуже, хотя какие-нибудь высокие жюри известных конкурсов и посчитали бы это дерзновением на святое. Яркое пламя на фоне ледяного профессионализма. Безумная артистичность и чувство зала против холодного расчёта, помноженного на опыт. Нет, я бы не стал выяснять, кто из них лучше. Но с уверенностью скажу, кто хуже, несмотря на изнуряющие тренировки и усиленную мозговую раскачку.

Так что я снова не угадал. С Фрейей — угадывал, а вот Бэль для меня раз за разом остаётся загадкой, которую я никак не доразгадаю. Я хотел заниматься, чтобы смотреться на фоне белокурой девушки как минимум достойно, чтоб не ударить лицом в грязь (как максимум танцевать лучше, но это только в самых сладких фантазиях, отдавая отчёт, что они нереальны). Но с ТАКИМ уровнем мне не сравниться никогда — после всех занятий я — опытный середнячок, не более. Да, танцую лучше большинства здесь присутствующих, и оставлю за собой подавляющее большинство аристократии… Но на фоне Изабеллы снова смотрелся нахватавшимся медведем, коий только и может, что попадать в ритм и не лажать, «сажая» партнёршу. В нашей битве сегодня — а никто иначе этот танец не назовёт — я нужен был лишь как безликий партнёр сеньориты, объект выплёскивания её эмоций. Сам танец полностью вела Снежная Королева — это был её бенефис, где именно она задавала… Всё! В том маленьком клубе в центре она играла, демонстрируя далеко не всё, на что способна, видимо, щадя моё и так хромавшее в тот день самолюбие.

Но я не гордый. Суметь не «залажать» человеку с ТАКИМ уровнем?.. Многого стоит. Это понимала и она, и в глазах её я чувствовал удивление моими способностями, искреннее недоумение — как можно было так вырасти за короткое время? И уважение, что справился. Это, что я «второй номер, но иначе со Снежной королевой» не получится», понимало и большинство здесь присутствующих — немаленьких людей в танцевальном мире Венеры, знающих всё, что можно знать о древнем искусстве танца. А больше меня никто и не интересовал. Репетиции и тренировки у дочери императора себя оправдали, я справился — вот какая должна быть главная мысль!