Под правильным углом - страница 15
Она дышала — глубоко, шумно. Но уже никак не реагировала ни на слова, ни на прикосновения.
Она знала много цитат и афоризмов, у нее была милая улыбка, а еще она иногда сидела с внуками — по сути, это все, что я о ней знал. Я даже не поинтересовался, ради чего она пошла на эти курсы.
— Минуточку! — вдруг воскликнул Игорь. — Я ведь не конкретизировал сегмент, из которого якобы пришел сигнал! Система просто не понимает, с какого техэтажа ей выпускать роботов!
— Игорь, — устало проговорил я, — система еще не полностью активирована. Она пока не контролирует процесс. В жилом секторе — возможно, но здесь — ты сам видишь, даже освещения нет. Запирающее устройство люка, как и приемный элемент, как и большинство роботов за этой дверью, — на автономном питании, на индивидуальных «вечных» батарейках.
Мне казалось, он меня даже не слушает — так бойко он шуровал обеими руками в голографическом объеме. И все-таки он мне ответил:
— Даже если у каждого робота — персональная программа, способная запускаться независимо от системы, робот должен понимать, на какой этаж ему следует подняться или спуститься. И если в импульсе будет указан, например, пятидесятый этаж, ни один механизм со сто тринадцатого не шевельнется, потому что отсюда дальше до места срабатывания датчика, чем… с какого там? С шестьдесят третьего? А если не будет указано никакого этажа… — Он исполнил всеми десятью пальцами замысловатый аккорд, вновь направил устройство на приемник и завопил, заставив меня вздрогнуть: — Ну давай, зараза! Давай!
С приглушенным щелчком сработал магнитный запор. По ту сторону люка загудело.
— Я же говорил!!! Ура!
Конечно же, я с облегчением выдохнул. Хотя кричать «ура» было еще ой как рано.
— Как только вылезет робот — не мешкай, ныряй в люк, пока тот не закрылся. Я назову тебе код…
— Вот уж нет! Это вы не мешкайте! Ныряйте, открывайте замок — и бегите туда, зовите помощь, доставайте инсулин, подавайте лифт. А я… постараюсь на руках… как-нибудь…
У меня чуть слезы из глаз не брызнули. Оглянувшись на темный силуэт возле темной стены, я от всей души пообещал набраться решимости и таки позвонить ей, когда она поправится. Театр? Ну, пусть будет театр…
Из-за отошедшей в сторону крышки люка показался механический паук высотой мне по колено, шустро засеменил лапками и мгновенно растворился в темноте лестничного пролета. Я, пригнувшись, ринулся в низкий проем — и врезался лбом в корпус второго робота. Отпрянул, посторонился, пропустил, но не успел вновь пригнуться — как из люка полез третий полотер… за ним четвертый…
— Дьявол! Кирилл Вадимович, я не знаю, как это отменить!
Три минуты, четыре, пять — пауки все лезли и лезли, бесшумно разбегаясь по этажам. Все это время я был на низком старте, всякий раз дергался, боясь упустить момент, когда сгинет последний полотер и люк начнет закрываться…
Не упустил. Прополз на четвереньках в проем, торопливо поднялся — коленные суставы хрустнули и стрельнули острой болью. Здесь было так же темно, как и на лестничной площадке. Я двинулся на ощупь, споткнулся, чудом удержал равновесие, добрался до двери и зашарил по ней ладонями. Где-то здесь, где-то здесь…
А может, уже и нет никаких механических кодовых замков? Может, давно уже отдали и эти двери под контроль «Умному жилому комплексу»? Меня пробил озноб, а сердце, верно, пропустило пару тактов. К счастью, уже в следующий миг пальцы наткнулись на выпуклые кнопки. Ну, с Богом!
Замок немелодично лязгнул, дверь подалась наружу.
— Йееее!!! — закричал Игорь. — Все, бегите, Кирилл Вадимович!
«Беги, Форрест, беги!» — непременно сказала бы прежняя Вероника.
«А движения неловки, будто бы из мышеловки…» — непременно сказал бы прежний я.
Но так или иначе — я побежал. Семьдесят метров в непроглядном густом киселе. Натыкаясь на выступы, ударяясь о трубы, перелезая через застывшие до поры агрегаты, огибая совершенно непонятные препятствия. Я попытался подсвечивать себе дорогу экраном голокрона, но через десяток шагов выронил и разбил аппарат вдребезги. Кололо сердце, заплетались ноги, дыхание превратилось в череду коротких истеричных всхлипов.