Под солнцем тропиков. День Ромэна - страница 13

Одинокая фигура юного пионера стояла в раздумьи на краю обрыва. Пар от быстро сохнувшей одежды окружал ее зыблющимся ореолом.

Петька думал: «Пойдет ли дочь техника в выжженную солнцем пустыню? Очевидно, что нет, потому что ничего привлекательного там не имеется. Кроме того, пустыня отсюда далеко видна, но присутствия жилья человеческого в ней не видно. Итак, западное направление побоку. Дальше. На севере — лес, на востоке — лес, на юге — пустяк лесу, много гор. Всюду вид достаточно заманчив, по крайней мере, для меня. Я бы, например, будь я свободен, отправился вон в те джунгли, что на востоке. Больно красивы там цветы. Девочки особенно любят цветы, но девочка Вера едва ли интересовалась здесь красотой. Она должна быть зверски голодной: папаша-изобретатель не догадался снабдить ее в дорогу ни пищей, ни водой. Ба! Вода… Конечно, она умирала от жажды и прежде всего накинулась на воду. Где же она могла спуститься к озеру? Там, где я лез, она не спустится. Посмотрим. Ага! Она пошла в обход».

Петька медленно двинулся со своего наблюдательного пункта по единственному отлогому месту на утесе, ведущему окружной дорогой вниз, к озеру. Он пристально всматривался в черную каменистую почву и вскоре заворчал сочувственно и озабоченно:

— Она ползла на четвереньках… Она страшно ослабла, эта бедная девчонка…

Там, где поверхность утеса под действием солнца и дождей превратилась в мелкий черный песок, он увидел следы детских рук и колен.

Еще в одном месте обнаружились те же следы — на топком краю озера, подле самой воды. Тут же виднелись углубления от каблучков ее ботинок.

— Напившись, она встала на ноги, — констатировал Петька более бодро. — Она, значит, окрепла… Однако, у меня башка… — В виде поощрения и награды он треснул себя легонько кулаком по макушке.

Каблучки шли вправо от воды и исчезали там, где почва вновь становилась каменистой. Здесь Петька сделал стойку, как хорошая собака-ищейка, и опять взялся размышлять, более чем уверенный в своих следопытских способностях:

«Напившись, она вспомнила о том, что необходимо покушать. Вполне естественное воспоминание у человека, 2–3 дня ничего не евшего… Куда же она пошла отсюда? Направо, налево или вперед? Будь я на ее месте и будь я столь же голодным, я бы долго думать не стал. Тронулся бы прямиком вон к той опушке леса. Там могут быть ягоды или еще что».

Петька так и сделал, но прежде снял рычаги с обоих яликов и спрятал их в песке у озера.

На опушке леса он ни ягод и ничего съедобного не нашел, зато нашел сломанный кустик неизвестного ему растения. В пяти шагах, дальше к лесу, стоял второй такой же кустик с надломанной верхушкой. И дальше, вплоть до самого леса, через каждые 5–6 шагов маячили такие же вехи. Последний кустик, уже в лесу, был перевязан красной ленточкой. Ленточку эту Петька видел когда-то в волосах у Веры. Впрочем, она могла быть и синей. Да, конечно, синей, но ведь у девочек всегда имеется с собой большой запас всяких украшений… Очевидно, маленькая путешественница надеялась вернуться к ялику и для этого замечала дорогу, но что-то ей помешало вернуться. Одинокая красная ленточка среди дикой австралийской природы видом своим окрылила юного следопыта и еще более заострила зоркий его глаз.

— Молодец, Петух, ты выглядишь сейчас Ястребиным Оком из славного племени краснокожих команчей! — похвалил сам себя Петька, надул губы и выпятил грудь.

В лесу, где громадины-эвкалипты стояли редко, но мощно, достигая в высоту 120–130 метров и 5–6 метров в обхвате, на него напала внезапная жуть. Жалкой букашкой почувствовал он себя перед этими великанами. Но и здесь, несмотря на жуть, он не потерял следов Веры. То тут, то там, но, в общем, в одном направлении, на древесных стволах на уровне его роста находились глубокие и свежие отметины, сделанные не то ножом, не то острым камнем. Немного спустя Петька до того ушел в свое увлекательное дело, что к исполину-лесу потерял всякое уважение, шныряя в нем совсем как у себя на пустыре среди лопухов и чертополоха.

Вдруг метки оборвались. Петька напрасно осматривал все недалекие деревья вокруг последней отметины. Меток не было. Тогда он стал изучать землю и вскоре открыл на смятой траве следы, оставленные большим скоплением людей.