Под стягом Москвы - страница 26

Концентрация русских войск у переправ все усиливалась. От Козлова брода к обороняющим переправы полкам подошел со своим двором еще один брат государя, Борис Васильевич, затем появились татарские отряды служилого «царевича» Даньяра и другие великокняжеские рати. «Татари же, видевше множество полковъ христианскыхъ, побегоша за реку, а полци великого князя и всехъ князеи приидоша къ берегу, и бысть многое множество ихъ, такоже и царевича Даньара, Трегубова сына. И сеи самъ царь прииде на брегъ и видевъ многые полкы великого князя, акы море колеблющася, доспеси же на нихъ бяху чисты велми, яко сребро блистающе, и въоружени зело, и начатъ отъ брега отступати по малу. Въ нощи же тои страхъ и трепетъ нападе на нь, и побеже, гонимъ гневомъ Божиимъ»[86].

В ночь на 1 августа 1472 года Ахмед, прекратив жалкое по результатам сражение, отступил от Оки «в поле къ своей Орде». Все русские летописцы отметили, что обратно татары двигались очень быстро, опасаясь возможной погони со стороны свежих, еще не вступавших в бой русских сил. Действительно, узнав об отступлении врага, Иван III направил вдогонку часть своих отрядов в надежде отбить у отставших ордынцев русских пленных. Только убедившись в том, что татары действительно ушли, великий князь принял решение распустить войска.

Поспешное отступление Ахмеда, не решившегося продолжить штурм русских береговых укреплений и даже не попытавшегося обойти их вверх или вниз по реке, объясняется рядом причин. Во-первых, не оправдались его надежды на литовскую помощь. Во-вторых, неприятным сюрпризом для хана стал быстрый сбор главных русских сил, надежно перекрывших все близлежащие возможные пути движения войск. В-третьих, Ахмед опасался возможного удара в тыл конницы «царевича» Даньяра, сосредоточившейся на левом фланге[87]. В-четвертых, свою роль сыграла и оборона Алексина, не давшая татарам ожидаемой добычи и сорвавшая их планы внезапного прорыва к Москве. В-пятых, хан не был уверен, что русские не повторят прошлогоднего удачного нападения на его столицу, Сарай. Наконец, одной из причин прекращения похода могла стать начавшаяся в татарском войске эпидемия[88].

Отступив, Ахмед начал переговоры, стараясь дипломатическим шантажом исправить испорченное неудачным походом дело. Хана тревожило прекращение выплаты дани, что означало отказ Ивана III от признания любой формы зависимости Руси от Орды. Однако все усилия татарских послов – Кара-Кучука, затем Бачюки – были тщетными. Взятое силой право отринуть власть хана московский государь отдавать не собирался. Тем более, что именно в это время союз с ним заключил другой татарский правитель – Менгли-Гирей, давно уже враждовавший с Ахмедом[89]. Это оттягивало возможность новой войны, чем великий князь и воспользовался.

Ситуация действительно настолько заметно изменилась в пользу Москвы, что ряд историков предложил считать датой избавления от ордынского ига именно 1472 год[90]. Соблазнительное предложение, на восемь лет сокращающее признанное до того наукой время иноплеменного владычества над Русью. Но фактически обретенный по результатам войны 1472 года суверенитет должен был устоять в решающем столкновении с Большой Ордой. О том, что оно должно произойти, никто не сомневался начиная с 1476 года, когда Иван III отказался прибыть по вызову Ахмеда к нему в Орду[91].

С середины 1470-х годов Ахмед стал готовить новое наступление на Русь, чтобы восстановить былое величие Орды. Войну задержала кампания против Менгли-Гирея. По-видимому, в Большой Орде планировали обеспечить себе прочный тыл, уничтожив хана-конкурента. Однако поначалу успешное вторжение в Крым закончилось неудачей. Воспользовавшись этой паузой, Иван III смог присоединить Новгород, теснее привязать к себе Псков, Тверь, Рязань. Но к 1480 году международная обстановка стала меняться не в пользу Москвы. Против заметно усилившего свою власть и престиж великого князя ополчились все его недруги. Король Казимир Ягеллончик (разрешивший, наконец, чешскую проблему) снова готовился к противостоянию с Русским государством. В 1479 году был возобновлен союз польско-литовского короля с ханом Ахмедом