Подари мне. 2. Подари мне счастье - страница 29

- Сейчас я приведу себя в порядок, и мы пойдем кормить лебедей, - проговорила она, улыбаясь. - Можешь пока остаться у меня. Расскажи-ка, что вы сегодня делали с няней?

Прошло уже несколько дней с тех пор как он в последний раз видел жену. Доминик не думал, что ему будет не хватать её общества. Её задорного смеха и красивой улыбки...

Он не считал, что совершил ошибку, за которую ему стоит извиняться. Девица из таверны доказала, что он по-прежнему может доставить женщине удовольствие. Но его не привлекала пышнотелая развратница. Все мысли Доминика занимала его собственная жена, отчего ему немного становилось не по себе. Сцену, которую она смогла застать, нельзя назвать невинной, но Ник был уверен, что Кассандра не станет устраивать скандалов и истерик. Она, как всегда, повела себя с хладнокровием, достойным королевы! И всё же что-то не давало ему покоя... 

Новый камердинер, который занял место мистера Смита, был менее разговорчив и не сразу исполнял его приказы, но герцог успешно добивался своего. Каждый день он стал ездить по дому в кресле, оказавшемся для него настоящей находкой. Но всё это время он ни разу не столкнулся с супругой. Она как будто пряталась от него, намеренно избегая. 

Подобное обстоятельство сильно злило Доминика, но он не собирался её звать, показывая тем самым свою слабость. Вместо это он стал чаще наведаться в кабинет и с помощью управляющего старался вникнуть в обязанности, которые накладывал на него герцогский титул, перешедший к нему от одного из дальних родственников, который не имел прямых наследников. Ник оказался самым ближайшим претендентом на эту роль и, невзирая на немощь, он стал обладателем баснословного богатства и титула. Многочисленные кузены наверняка жаждали его кончины, но сейчас Доминик понял, что не собирается просто так покидать этот свет. Он хотел жить, и пускай ничего не сможет быть как прежде, стоит попытаться начать всё заново.

Из окна своего кабинета Ник мог наблюдать, как Кассандра часто гуляет с Луизой. 

Его раздражала маленькая копия его первой жены. Такая же красивая и куклоподобная, Луиза каждый раз напоминала ему о его поражении. Когда-то Доминик был уверен, что его полюбила самая прекрасная женщина Лондонского высшего света, а оказалось, что ей ничего не нужно было кроме его богатства. Джейн умерла, снова причинив ему боль. Несмотря на её предательство и на то, что он её никогда не любил по настоящему, та влюбленность, что так тешила его самолюбие в Лондоне, не прошла даром. Он был привязан к Джейн. Ник ценил её попытки исправить то, что она натворила, и даже слушая её проклятия и оскорбления, он готов был целовать её руки, когда она приходила к нему, чтобы скрасить его жизнь. А потом она умерла, оставив его совсем одного... Он метался по постели, зовя её, будто она действительно могла прийти. Похороны прошли без него, как без него росла и её дочь - её маленькая копия, на которую ему было больно смотреть. Джейн перед смертью просила крестить девочку в честь её матери Марии, но Доминик и тут пошел в пику и из чистого упрямства дал ребёнку имя своей матери - такой же шлюхи, какой была его жена. Такой же шлюхи, как и все женщины на свете. Он назвал девочку Луизой, польстив мадам де Клесси, и на этом его участие в воспитании ребёнка было закончено.

Сначала няня и кормилица приносили девочку в его комнаты, чтобы показать её отцу. Доминик абсолютно точно не был отцом Луизы, поэтому и интереса к ней не проявлял. А когда она стремительно стала становиться похожей на мать, он запретил няне приближаться к своим комнатам, а Смиту - пускать ту под любым предлогом. Он вновь увидел Луизу, когда приехала мать, которая привела к нему уже подросшую малышку, и с трудом сдержался, чтобы не напугать ребёнка. Когда же девочку увели, он так орал на мадам де Клесси, что та больше не посмела хозяйничать в его доме...

Его нынешняя жена нашла общий язык с Луизой, и это обстоятельство тоже безумно раздражало Ника.

В очередной раз наблюдая за тем, как Кассандра вместе с девочкой прогуливается парке, Доминик обратился к своему новому камердинеру с приказом помочь ему спуститься на улицу.