Поднебесный гром - страница 52
Андрей надел на голову гермошлем, надвинул на глаза «забрало». К ноге он пристроил наколенный планшет, куда будет записывать показания приборов и свои замечания. На руки натянул черные компенсирующие перчатки — вот теперь готов. Перед выходом на поле он зашел к диспетчеру и расписался в полетном листе.
Задание обыденное, знакомое до мельчайших подробностей. Вруби форсаж — и за каких-нибудь десять минут машина доставит тебя на ту наибольшую высоту, которая называется потолком. Обычная работа заводских испытателей…
Еще издали, приближаясь неспешными шагами к ожидавшему его самолету, Андрей по привычке цепким, придирчивым взглядом окидывал машину, отмечая, что на ней нет ничего лишнего: матерчатый трап снят с крыла, красная заглушка тоже снята со входного сопла, все лючки закрыты.
Люди, завидев его, оживились и подобрались, как солдаты при подходе командира.
— Самолет к полету готов, — доложил механик.
— Спасибо, — поблагодарил Андрей и пожал механику руку.
Тысячи взлетов за плечами у Андрея, но — странное дело — каждый раз он чувствовал себя новичком.
Машина рванулась вперед, дрожа от избытка мощи. Секунда, другая, третья. Сейчас ее подхватят окрепшие крылья и понесут ввысь. Но что это? Истребитель вдруг словно споткнулся на одну ногу, и стремительно мчавшаяся навстречу бетонированная полоса заелозила из стороны в сторону, заскребла под днищем.
Андрей молниеносно убрал обороты турбины. Машина резко припала набок и, чертя крылом по бетону, стала быстро заворачиваться влево. Он до отказа дал правую педаль и изо всех сил зажал тормоз. И тут почувствовал, что самолет отрывается от земли, но не так, как обычно, а поднимая хвост и зарываясь носом. Догадка обожгла, заставила невольно вжаться в кресло. «Капотирую…»
Еще мгновение — и многотонная махина прихлопнет его, как маленькую букашку. И ничто уже не поможет ему — ни опыт, ни мастерство, ни сверхтитанические усилия…
В последний момент он подумал об Ольге…
Спустя минуту, оглушенный непривычной тишиной, расслабленный и отрешенный от всего, он сидел недвижимо, откинувшись к спинке сиденья, медленно приходя в себя. С ужасом он подумал о том, что могло произойти. Спасла его счастливая случайность: той доли секунды, когда он успел выключить двигатель, оказалось достаточно, чтобы предотвратить беду. Нет, самолет не перевернулся, он как бы завис в воздухе и, пропахав по земле носовым колесом и левой консолью, остановился.
Андрей сидел так несколько минут. Затем открыл фонарь и вылез из кабины. Машина лежала, припав на крыло, точно подбитая птица, и в ее неестественной позе, казалось, читался упрек: «Бросил меня, бросил…»
Сконфузившись, Андрей вернулся, обошел вокруг самолета, увидел оставшуюся на пропаханной земле изжеванную покрышку. Лицо его исказилось от ярости: «Бр-ракоделы!..» Он снова подошел к самолету и, как бы успокаивая его, погладил по горячему фюзеляжу:
— Ах ты бедолага.
Внутри фюзеляжа медленно остывал двигатель.
Странную слабость почувствовал Андрей. Хотелось одного — лечь и заснуть. Он опустился на землю рядом с самолетом. Хорошо было лежать, ощущая спиной твердую упругость земли, вдыхать горьковатый запах нагретой солнцем поблекшей травы, чувствовать, как сухая былинка щекочет щеку. Даже с закрытыми глазами он видел над собой синее небо. То небо, свидание с которым так внезапно оборвалось… Добро еще, что не навечно… Не навечно… Не навечно…
Разбудило его рычание подъехавшего аварийного тягача.
Андрей приподнялся.
Светило солнце, ослепляло своей яркостью, колыхалось под ветром травянистое поле аэродрома, и на нем сверкал обшивкой самолет с задранным хвостом.
Аргунова обступили летчики, механики, мотористы.
— Ну и взлетец ты нам показал!
— Высший класс!
— Заглядение!
Андрей попробовал отшутиться:
— Я бы и лучше взлетел, да стойка оказалась нестойкой.
— Это она твоего веса не выдержала!
Прикатил на «Волге» и сам директор завода. К тому времени мелкие обломки, оставшиеся от колеса, стащили к самолету, и все это хозяйство разложили на брезенте.
Копытин долго ощупывал стальную болванку, напоминавшую корпус от длинного снаряда, потом велел ее погрузить на тягач и отправить на исследование в лабораторию. Андрея похлопал по крутому плечу, сказал: