Поднять на смех! - страница 2

стр.

В горле у меня пересохло, запершило. Тронутый бурными аплодисментами, еле сдерживаю слезы. После доклада мне жмут руку, хвалят, шутят, что, мол, я для красного словца не пожалею и отца родного!

А говоря между нами, на такое выступление надоумил меня зять мой. Он опытный профсоюзный работник. Правда, небольшой, но все же деятель. Лучше, говорит, самому назвать себя дураком, чем это потом сделают другие. Люди скажут: раз он сам признает себя дураком, значит, он умный! Вот я по этому принципу и построил свой доклад. Авось, думаю, еще раз поверят мне, изберут председателем! Что ни говори, а быть председателем лучше, чем, скажем, возить навоз.

После доклада я был уверен: пройду! Но когда начали обсуждать мою кандидатуру, слово попросил один из наших аксакалов.

— Я так думаю, — сказал он, — во всех тяжких грехах председатель признался чистосердечно, а потому давайте к суду его не привлекать, а только снимем с поста и выкинем из правления!..

Все колхозники хором поддержали старика…

А я… что ж… подвел меня зять!


Перевод с башкирского И. Законова.

АХМЕДХАН АБУ-БАКАР

ОЖЕРЕЛЬЕ МУДРОСТИ

Лакец сказал в Кубани: — Виноват,
Но для меня ваш язык трудноват!
— Странно, — вокруг кубачинцы вздыхают, —
Дети и то наш язык понимают…
* * *
— Жизнь или мед — скажи, что слаще пить?
— Я жизнь люблю. Но как мне не любить
И мед хмельной, что выдержан на совесть?
Нет, двух друзей не наше дело ссорить.
* * *
— Хвала тебе, Абуталиб, и роду твоему!
Кто самый младший у тебя и сколько лет ему? —
И на жену взглянул старик с улыбкой, говоря:
— Пошлет мне младшего аллах к началу декабря…
* * *
Чайханщик, гостей на крыльце не встречай,
Не кланяйся нам, не расхваливай чай,
Твой чай ароматен и сладок, как мед,
Когда твоя дочь пиалу подает.
* * *
Для торжественности речи застегнусь,
Каждой пуговкой навечно поклянусь:
Без тебя, моя жена, мне не прожить —
Как бы смог я столько пуговиц пришить?!
* * *
Отца-муллу спросил юнец:
— Аллах и вправду нам отец?
Тогда пускай свершится диво
И он, как ты, мне даст на пиво.
* * *
Однажды в шашлычной в порожний бочонок,
Должно быть, спросонок забрался мышонок.
Он в полночь запел: «Черный кот — идиот!»
Кот не был глухим. Жаль усопшего. Вот…
* * *
Быть иль не быть? Не надо пить
Вина, чтоб в этом разобраться:
Уж лучше быть и ошибаться,
Чем ошибаться, но не быть.
* * *
— …Что видел там? Как там живет народ?
— Да как живет? Никто вина не пьет,
Никто в чужой не лезет огород…
— Нет, хорошо в гостях, а дома — лучше!
* * *
О, если было б ишаку
Себя понять дано, —
Ишак на первом же суку
Повесился б давно!
* * *
Что за аул без остряка!
Что за хинкал без чеснока!
Не любишь чеснока — не кушай.
Не любишь остряка — не слушай…

Перевод с даргинского Ю. Кушака.

ВИКТОР АЛДАНСКИЙ

ЯКУТСКАЯ ФАНТАЗИЯ

Не случайно мы, якуты,
Все заядлые булчуты:[1]
От других земель в отличье
Очень много у нас дичи.
Если зайцев мы стреляем,
Их десятками считаем.
Если уток мы стреляем,
То их сотнями считаем.
Хоть и лжи тут капли нету,
Скептик, выслушав все это,
Не поверил нашей правде —
И решил ему соврать я.
Говорю: «В Якутск, наш город,
Иногда медведь приходит,
Чувствует себя как дома:
Рыбу прет из гастронома,
А в столовую заглянет,
Мясо из кладовой стянет!..
Косолапый этот мишка —
Удивительный воришка.
Подстрелить его бы надо,
Да боимся: страшновато!..
Он за выстрел из винтовки
Так погладит по головке,
Что на том — не этом — свете
Будешь вспоминать медведя!..
Даже в городе медведя
Мы обходим осторожно».
«Да, сомнительно все это, —
Молвил скептик, — но возможно!»

ЛИСА-РЕДАКТОР

Собрав сотрудников, лиса
Такую речь держала:
— Товарищи!
У нас в лесах
Есть недостатки!.. Их немало!..
Я полагаю, кой-кого
Продернуть надо нам в газете,
Но не Топтыгина-медведя,
Нельзя затрагивать его!..
Ведь он силен и знаменит
И нас в покое не оставит —
Рычаньем грозным сокрушит
И возраженьями задавит.
А если тиснем мы статью
Про неуживчивого волка,
То, верьте моему чутью,
От этого не будет толка.
Волк покачает головой,
Потом подымет страшный вой,
Потом он нам скандал устроит,
Его затрагивать не стоит!..
Строчите лучше вы, друзья,
Про озорного воробья,
Разите смело, метко зайца,
Мы можем их не опасаться!

ПРУД И ДЕРЕВЬЯ

Пруд жалобно стонал: