Подобно Войне за Веру - страница 20

— Так что случилось? — Глаза Квентара оставались остекленелыми, что означало: его внимание сосредоточено на экранах.

— Уйма ревяк с тяжелым оружием за спиной и превосходными видео- и теплощитами, почти недоступными для сканирования. Мы их не замечали, пока ревяки не очутились в двух-трех сотнях метров. А у нас заклинило щит у нижних транспортных ворот. Несколько этих типов прорвалось через заслон из ракет и разрывных снарядов и вломилось на станцию. Рила уложил одного, я, как полагаю, шестерых, но сержанта они прикончили.

— Повезло вам, что остались живы. Согласно ПерКону, все шесть их отрядов перли на вас.

— Я извел тьму ракет и почти все разрывные. А их наспинное вооружение разносит нашу броню в клочья.

— Нашу сверхвысокотехкомпозитную боропластиковую броню?

— Точно.

— Вы подумали об убежище? — спросил Квентар.

— Прекрасная мысль! Я залез бы в этот гроб, и что дальше? Затаиться и ждать? А кто бы и когда за мной явился? Это выход разве что для тяжелораненых.

— Угу. Здесь я с вами согласен. — Квентар воздел указательный палец, затем указал на небольшую консоль в углу. — Доложите ПерКону, а затем можете воспользоваться свободной кабинкой и душем. Дадите мне знать, что и как.

Тристин встал и повлекся к консоли, входя в систему.

— Контроль Периметра, это лейтенант Тристин Десолл, я говорю из Восточной Алой Двойки. Докладываю…

— Десолл, это майор Алессандро. Встретили новых ревяк?

— Нет, сэр.

— Может станция быстро вернуться в строй?

— Не знаю. Верхний правый угол техцентра разбит высоковзрывчатыми зарядами, но остальное, кажется, в порядке.

— Как они туда проникли?

— Заклинило щит транспортных ворот после того, как Рила вернулся из поездки, и мы не успели устранить неисправность, прежде чем явился противник.

— Нелегкая проблема. У вас есть представление, сколько ревяк шло на приступ вашей станции?

— Не знаю, сэр. Сканнеры не улавливали противника из-за их новой защиты. Я тоже ничего не видел. До тех пор, пока не прибег к полночастотному сканированию. И то уловил на самом пределе. В виде слабого мельтешения…

Вопросам не было конца. Тристин уперся лопатками в стену и отвечал, стараясь припомнить новые детали, когда отчет казался невразумительным. Наконец, Алессандро заключил:

— …если нам понадобятся еще какие-то сведения, я опять обращусь к вам. Бригады техников и уборщиков отбывают завтра.

За вами прибудет экипаж. Около нуля семи. Позднее мы вышлем остальную команду станции.

Тристин отключился и поплелся назад к Квентару, вновь рухнул на жесткий стул.

— Ну? — спросил Квентар.

— Завтра высылают бригаду техников. А заодно и уборщиков. Меня заберут.

— Счастливчик, — Квентар помедлил. — Больше там никого не было?

Тристин покачал головой.

— При нападении накануне… короче, ревяки повредили дверь и раму щита достаточно сильно, чтобы на станции воняло похуже, чем у вас здесь. Так что Ворен и техники смылись. Джерфель отбыла, а замена ей ожидалась только с поздним челноком.

— Ну и дела.

— Еще бы! — огрызнулся Тристин. — Как им удалось вычислить самую слабую станцию на всем Периметре? И единственную, где непорядок со щитами. Если еще учесть, что за ними следили с орбитальной станции, непонятно, как они сумели подкрасться. И все же они окочурились.

— Много тел?

— Что значит — много? Я насчитал, пожалуй, с отряд, но не выходил для осмотра местности. Все трупы там и валяются.

— В любом случае, на удобрение сгодятся. Разве что придется их перевозить. — Квентар рассмеялся. — А знаете, что мне нравится в этой работенке?

— Что? — устало спросил Тристин.

— Убивать ревяк. Лучше бы, если бы я стал пилотом. Тогда мог бы спалить сразу целую ораву. Но разрывные и впрямь делают славную работу. Сами знаете, — сказал Квентар, его голос стал более доверительным, — ревяки — в действительности не люди. Они отчасти чужаки.

— Не слышал.

— О, полиция Перльи это замяла. Говорят, это слишком возбуждает народ. А как еще объяснить их поведение? Ты бы побежал навстречу разрывным, Тристин? Или кто-нибудь другой из людей? Чем это объясняется?

— Их верой, — предположил Тристин. — Если они гибнут на священной войне или что-то вроде, они попадают в рай.