Подставное пророчество Оутэрнуму - страница 9

они испытывают ко мне, я узнал всего лишь неделю назад. И сейчас не могу успокоиться из-за этого: я не понимаю, почему они ко мне так относятся. А еще интересно, что же именно они чувствуют ко мне – злость или гнев? Ведь, как было написано в книге о пороках, между ними есть разница. А может, они проявляют негатив из-за их собственных слабостей? Как же называется такая эмоция? Я до сих пор не могу во многом разобраться… К тому же то, что меня очень беспокоит – это их отношение к здешним устоям: хоть они и приходят на практики, вовсе не подчиняются воле Гармонии. А значит, занятия для них не полноценны. Почему они такие странные? Я вот тружусь ни смотря на то, что тоже не очень верю в Госпожу… а они? Почему только делают вид? А виноват я? Разве я что-то делаю плохое? Мастер… мне почему-то за это стыдно. Что я должен сделать для соучеников, чтобы убрать такое отношение ко мне и ко всему?»

Мальчику было всего лишь шесть лет, и он уже начал сравнивать себя с другими всерьез. Однако, его мысли с тех пор, как он заглянул в книгу пороков, стали обращаться больше к глобальным вопросам, не познав приземленные.

Не торопясь ступая по тропинке, проходящей через часть леса, Одди направлялся из своего домика в столовую, которая находилась в северной части всего комплекса.

«Сегодня опять солнечно. Листья чуть пожухли. Значит, скоро прибудут облака. Да? Госпожа Гармония… существуешь ли ты в обличии или бестелесна? Существуешь ли вообще? Кто или что ты такое?» – раздумывал Одди.

Он почти вышел из тени деревьев на обеденную площадку, как ветер скинул к его ногам небольшую многолапковую змейку сверху. Мальчик немного опешил от неожиданности. Аккуратно обошел живую преграду, которая никак не реагировала на движения, и поспешил дальше.

Послушник встал в очередь за своей порцией еды. Все также привычно делал вид, будто ничего не слышит. Забрал поднос. Осталось обогнуть столы со скамейками, зайти за рабочее здание, пройти чуть за деревья, и вот – личный уголок мастера Монпы и Одди с прекраснейшей панорамой на лес, пики скал и тыльную территорию храмов. Мастер уже ожидал там.

– Приятного аппетита, – непринужденно произнес главный монах.

– Приятного аппетита, – ответил послушник.

Поев без лишних слов, помолчав пару минут, чтобы поблагодарить Гармонию за то, что утолили голод, за то, что еще есть провизия, вспомнив безызвестных людей, благодаря которым выращена еда, Монпа принялся вести монолог.

– Пришло время рассказать о внешнем мире. О том, почему наш век тяжел, и осветить причины, из-за которых тебе придется быть сильным и часто плыть по жизни против течения. – Главный монах взял паузу, затем продолжил: – Ты помнишь, что каждый гражданин этого мира знает принципы религии, принесенные Великой Гармонией: «не нарушай границы закономерного бытия; не будь жаден в своих потребностях; уважай и делись с теми, кто нуждается; сколько взял – столько отдай…» и множество других, которые ты уже слышал. Однако знать и соблюдать принципы – разные вещи. Духовное развитие за пределами храма – неполное. И даже ученики из твоей группы, часто приезжающие сюда за просветлением на пару дней, а потом возвращающиеся в свои дома, не понимают, для чего вообще посещают храмы и тем более, не понимают, для чего нужны важные принципы Гармонии. Даже, когда мы находим время освежить в их памяти истины, объясняем вразумительно, по несколько раз – результаты тщетны. Дети просто следуют указаниям наставников настолько, насколько полагают нужным. А зачем? Им не важно. Сказали? Значит надо. Для отметки. Но Одди, многие, не только ученики, за пределами храма считают это дело пустым, игнорируя главные правила уже на подсознании.

– А почему? Может стоит приложить больше усилий в объяснении? – Одди решил разобраться в любопытной для него задаче.

Монпа будто не слышал вопросов мальчика и продолжал:

– Причина всего того – старые храмы, в которых послушники и монахи стали угождать больше самой Великой Гармонии, а не ее учениям, еще восемьдесят лет назад. Привело это, к сожалению, к подрыву доверия в сторону Родителя Природы. Люди стали считать ее жадным и эгоистичным существом. Они перестали верить в нее как раньше. Из-за других людей…