Подвиг по расчету - страница 20

Внешне Женя была похожа на мать — миниатюрная, темноволосая, юркая. На этом, пожалуй, их сходство заканчивалось. Характер у Евгении был абсолютно мальчишеский: резкий, прямой, бескомпромиссный и напористый. Она была пацанкой в полном смысле этого слова: любила игры с мальчишками, не интересовалась домашним хозяйством, предпочитала короткие стрижки и презирала саму идею замужества. Подростком Женя любила рассуждать на высокие темы и с усмешкой превосходства относилась к приземленным увлечениям младшей сестры. Она была по-своему талантлива и упорна, однако этой упорности хватало лишь на краткосрочные цели. Другими словами, Женя могла, поднапрягшись, вызубрить школьный предмет к годовой контрольной и даже неплохо сдать экзамены в институт, однако представить себя, изо дня в день ходящей на бессмысленную работу в скучный офис, было выше ее сил. Ей всегда хотелось сохранить свободу от всего, что уже было или должно было появиться в ее жизни: от родителей, будущей семьи, обязанности зарабатывать деньги, да и вообще от всех условностей, которые неизбежно накладывают чужие ожидания.

Если отцу независимый характер старшей дочери в чем-то даже нравился, то для матери Женя казалась воплощенной катастрофой и разрушением всех ее родительских надежд. Как и многие русские женщины, она мечтала о простом женском счастье для себя и своих дочерей: хорошем муже, крепкой семье, здоровых внуках и обеспеченной старости. Женя, не приспособленная к браку ни характером, ни устремлениями, разбивала ее мечты в самом зародыше. Не старательная, не чистоплотная, не мягкая, не прилежная, не тактичная, не женственная, Евгения, казалось, состояла из одних отрицаний — ходячее противоречие трогательному образу идеальной дочки, словно сошедшему с цветных картинок из советских детских книг — кудрявому ангелочку, вытирающему вымытую мамой посуду и лучезарно улыбающемуся художнику. Впрочем, у разочарованной матери все же появилась желанная отрада — маленькая Кристина.

Кристи, напротив, внешне была похожа на отца: стройная худая блондинка с высокими скулами. Однако при этом она унаследовала материнскую грациозность — то самое обаяние женственности, которого так не хватало Жене. Утонченная, синеглазая, с налитыми чуть выпяченными вперед губами, отдаленно напоминающими слегка насупившегося от обиды ребенка, она сочетала в себе образ красоты и беззащитности, вызывавший умиление у каждого, кто ее видел. Именно эти губы придавали ей выражение воплощенной невинности, пленяющей чистоты и такой привлекательной для мужчин уязвимости.

Стоит ли говорить, что именно в Кристину — эту хрупкую синеглазую Барби — были влюблены все мальчишки класса. Именно Кристина любила платья и кукол, с детства научилась не задавать неудобных вопросов, умела быть вежливой и улыбчивой и мечтала встретить принца. Мама не могла налюбоваться на свое сокровище — такую домашнюю, ровную, покладистую и предсказуемую девочку. Училась Кристина не блестяще, но старательно, не хватала звезд с неба и старалась не расстраивать родителей. Отец ревниво хмурился, когда ей домой звонили мальчики, а мать была уверена, что у ее младшей дочки уж точно сложится идеальная семейная жизнь.

Поэтому никто не удивился тому, что первые серьезные отношения у Кристины начались относительно рано — в 17 лет, и по достижении совершеннолетия предсказуемо окончились браком. Тот факт, что ее женихом оказался иностранец, родителей не смутил, ведь дочь, по их мнению, была способна очаровать любого. Именно такой — ухоженной, счастливой, благополучной и не знающей никаких забот — она и осталась в памяти Женьки, когда 18-летней девочкой уезжала из родной страны вслед за американским мужем в пугающую неизвестность. И разве могла своевольная и ревнивая сестра представить себе тогда, чем в итоге обернется этот брак для Кристины?

С Майклом Уорреном юная Кристи познакомилась случайно, когда в старших классах школы шестнадцатилетней девочкой начала ездить из родной Гатчины в Петербург на курсы английского языка, готовясь к поступлению в университет. Бывший морской пехотинец, он какое-то время служил в американском посольстве в Москве, а затем, выйдя в отставку, осел в северной столице и открыл языковые курсы. Кристина впервые ездила в Петербург одна, прильнув к окну электрички и завороженно глядя на открывающийся перед ней новый мир. И очень скоро Майкл стал основой этого мира.